Дэвид Гриффитс - Екатерина II и ее мир - Статьи разных лет

Если сторонники раннего развития капитализма в России взяли за отправную точку XVII век, то сторонники его позднего развития сошлись на второй половине XVIII века. Вторая группа пристально рассмотрела предприятия XVII века, выставленные кандидатами на включение в разряд мануфактур, и исключила из них тридцать, или примерно половину. На некоторых из исключенных было занято всего около десятка рабочих, а в одном случае — всего трое. Остальные предприятия были отнесены к категории, названной простой капиталистической кооперацией, — к категории, вновь обнаруженной в главе XIII тома I «Капитала» в 60-е годы XX века сторонниками позднего развития капитализма и противопоставленной мануфактуре. Согласно Марксу, простая капиталистическая кооперация возникала тогда, когда объединялось значительное число рабочих и производилась достаточная прибавочная стоимость, чтобы освободить капиталиста от непосредственного участия в производственном процессе. Хотя простая капиталистическая кооперация и давала экономию за счет масштаба производства, она почти не требовала разделения труда и, следовательно, с точки зрения технологии являлась увеличенной мастерской средневекового ремесленника. Более того, многие работы были либо сезонными, либо сильно зависели от погодных условий. Принимая во внимание данное определение, винокурение, мыловарение, речной транспорт и даже солеварение следует исключить из категории мануфактуры и поместить в категорию простой капиталистической кооперации. Даже если простая капиталистическая кооперация являлась формой капитализма, появлялась она спорадически и не обязательно приводила к мануфактуре. А что с теми тридцатью предприятиями, которые сторонники позднего развития капитализма признали мануфактурами? Согласно Павленко, почти все они были учреждены иностранцами и, следовательно, не являлись свидетельствами роста капитализма на местной почве.

Какое же тогда место отводилось «капиталистам-купцам», которых Ленин определил как хозяев всероссийского рынка? Они вложили некоторую, но никак не большую, часть полученного от торговли капитала в простую капиталистическую кооперацию. Они обеспечивали уже существовавший рынок за счет уже существовавшего способа производства. Их, следовательно, необходимо считать представителями торгового, а не буржуазного капитализма. На такой зыбкой основе выстроить капитализм в России XVII века было нельзя.

Сторонники позднего развития капитализма в России разработали свой первый ясный и последовательный тезис об экономическом развитии России с XVII до середины XIX века в июне 1965 года на симпозиуме, организованном секцией «Генезис капитализма» Научного совета под названием «Закономерности исторического развития общества и перехода от одной социально-экономической формации к другой» при Институте истории Академии наук. Хотя дань уважения Рубинштейну и Дружинину за то, что они подготовили почву для появления этого тезиса, была отдана, вдохновителем представленного на обсуждение доклада явно был Н.И. Павленко, возможно, из-за убедительности его аргументации, а также, вероятно, из-за того, что он был единственным широко признанным исследователем феодальной России, выступавшим за позднее развитие. Среди его сторонников были такие исследователи истории России раннего Нового времени, как Людмила Валериановна Данилова, Александр Львович Шапиро и Анатолий Михайлович Сахаров, которых удивляло отсутствие в периодах, на которых они специализировались, тенденций развития, подобных европейским; исследователи России XIX — начала XX века, такие как Виктор Корнелиевич Яцунский, Иосиф Фролович Гиндин, Павел Григорьевич Рындзюнский и Иван Дмитриевич Ковальченко, которые не смогли увидеть органичного капитализма и полностью развившейся буржуазии даже накануне 1905 года; и специалисты в западноевропейской истории, такие как Александр Николаевич Чистозвонов, которые считали, что смогут узнать капитализм, как только его увидят, и не видели его в России XVII и даже XVIII веков. Один за другим они обвинили своих оппонентов (они их так называли) в том, что те так усердно выискивали зачатки капитализма, что не увидели большой картины. Но что это за большая картина? Согласно докладу, это была картина наступающего феодализма, и некоторые участники зашли настолько далеко, что были готовы воскресить использовавшееся Энгельсом выражение «второе издание крепостничества», обозначавшее явление, утвердившееся предположительно в XVI веке к востоку от Эльбы: когда Западная Европа переходила к капитализму, «второе издание» задержало или исказило развитие капитализма в Центральной и Восточной Европе.