Лев Троцкий - Письма из ссылки

Для левых коммунистов, для сторонников Троцкого и для большинства левых эсеров (отличавшихся от большевиков еще большим догматизмом) вопроса о построении социализма в одной стране не существовало: они считали это невозможным. Здесь следует сделать оговорку. В конце концов

построить социализм в "отдельно взятой стране" оказалось все же возможным, но для этого пришлось уничтожить тех самых коммунистических романтиков, которые соглашались строить его исключительно в соответствии с максималистской догмой, а не исходя из реального положения дел в Советской России. И сегодня, зная их судьбу, приходится отдать должное интуиции противников "социализма в одной стране": защищая свою точку зрения, они боролись за собственную жизнь.

Позиция Ленина, в отличие от его оппонентов, была абсолютна рационалистичной. Его прежде всего интересовала власть. А затем уже можно было думать и о европейской революции. В такой схеме не оставалось места ни для революционного романтизма левых эсеров, ни для риторики левых коммунистов. Больше того, в ней не оставалось места и для немедленной революции в Германии, поскольку тогда вопрос о власти в России лишался практического значения: в этом случае центром мирового коммунистического движения стал бы Берлин, а советское правительство "Соединенных Штатов Европы" возглавили бы Карл Либкнехт и Роза Люксембург, нo уж никак не Ленин с его оппортунистической, "правой" идеей брестской передышки.

Вот так и развернулись карты участников игры: с одной стороны, Ленин, пытающийся прежде всего закрепить власть свою и своей группы; с другой -догматики-идеалисты, интуицией, а кто и здравым рассудком понимавшие, что в отдельно взятом социалистическом обществе им не остается места и нужно биться за немедленную мировую революцию как единственный способ оправдать жизнь. В этой игре победил Ленин. Блестящий тактик партийной борьбы, он переиграл своих оппонентов во время голосования в ЦК по вопросу о Брестском мире и, воспользовавшись нерешительностью левых коммунистов и Троцкого, провел свою резолюцию через партийный съезд, а во время съезда Советов сумел уничтожить еще и конкурирующую левоэсеровскую партию.

С разгромом левых эсеров Ленин окончательно утвердил свою власть, пожертвовав ради этого возможной революцией в Германии. И до конца 1922 г., когда стало очевидно, что дни его сочтены, а сам он уже не всесилен, внутрипартийная борьба не достигала уровня 1918 г.

В начале 1923 г. внутри Политбюро у Ленина появился серьезный конкурент: Сталин. Опасен он был прежде всего тем, что, как лучший ученик, прекрасно усвоил те методы руководства, которыми только и можно было держать в руках партию нового типа. Через собственный секретариат Сталин пытался захватить контроль над ленинской организаци

ей. Он ни разу не предъявил открыто своих претензий и лишь несколькими второстепенными поступками выдал свой намерения. Ленин начал борьбу. Однако с конца 1922 г. он был не только неизлечимо болен, но и явно растерян. Он создал систему, управлять которой "по-ленински" не мог никто, кроме него самого. И Ленин предложил коллективное руководство, пытаясь заменить себя всеми, но не доверяя при этом никому в отдельности и делая одного члена Политбюро, по существу, надсмотрщиком над другим. В Политбюро его предложения не приняли всерьез. Тогда Ленин написал документ, известный как "Завещание", -- о непригодности каждого конкретного члена Политбюро на роль главы государства. Он вновь предложил заменить себя коллективным руководством, а Сталина -- снять, но не сказал при этом, кого следует поставить на его место (что лишний раз свидетельствовало о растерянности Ленина). Этот документ Политбюро, однако, решило проигнорировать, причем неверно было бы считать, что его публикация была неприятна лишь Сталину. Важнейший просчет Ленина в том и заключался, что он написал завещание, в равной степени невыгодное всем упомянутым в нем лицам. Из членов Политбюро за публикацию завещания высказался один лишь Троцкий.

Самоуверенный Троцкий не занимался созданием собственных структур: он был настолько убежден в своей незаменимости для революции, что уповал именно на нее. И неоднократно оказывался прав. Не имея организации, Троцкий считался до октября 1917 г. одним из виднейших революционеров, в то время как Ленину для утверждения своего влияния необходимы были и организация, и деньги, что особенно проявилось в 1917 г., после прибытия Ленина в Петроград, когда он добивался признания своей группы. Троцкий же, не скомпрометировав себя проездом через Германию, был, по существу, приглашен возглавить Петроградский Совет. Именно Троцкий -- а не сидящий в подполье после очередного провала (неудачной июльской попытки переворота) Ленин -подготовил захват власти Петросоветом, в котором доминировали большевики. И Ленин, впервые открыто появившийся лишь после переворота 26 октября на Втором съезде Советов, получил взятую для него Троцким власть и возглавил новое правительство, которым, по существу, должен был бы руководить Троцкий. Поэтому, несмотря ни на какие расхождения, именно послеоктябрьский период отличается близостью отношений Ленина с Троцким. До захвата власти Троцкий был конкурентом на руководство движением, и Ленин боролся с ним как мог. Но, убедившись, что этого блистательного революционера интересует лишь революция как та