Андрей Гусаров - Маршал Берия. Штрихи к биографии

В-четвертых, вина моя в том, что я проявил совершенно недопустимую для чекиста беспечность в деле решительной очистки отдела охраны членов ЦК и Политбюро. В особенности эта беспечность непростительна в деле затяжки ареста заговорщиков по Кремлю (Брюханова и др.).

В-пятых, вина моя в том, что, сомневаясь в политической честности таких людей, как бывший начальник УНКВД ДВК предатель Люшков и в последнее время Наркомвнудел Украинской ССР (председатель Успенский), не принял достаточных мер чекистской предупредительности и тем самым дал возможность Люшкову скрыться в Японии и Успенскому пока неизвестно куда, розыски которого продолжаются. Все это вместе взятое делает совершенно невозможным мою дальнейшую работу в НКВД. Еще раз прошу освободить меня от работы в Наркомате внутренних дел СССР. Несмотря на все эти большие недостатки и промахи в моей работе, должен сказать, что при повседневном руководстве ЦК НКВД погромил врагов здорово. Даю большевистское слово и обязательство перед ЦК ВКП(б) и перед тов. Сталиным учесть все эти уроки в своей дальнейшей работе, учесть свои ошибки, исправиться и на любом участке, где ЦК считает необходимым меня использовать, оправдать доверие ЦК.

Ежов.

Прошу Вас отдать распоряжение не трогать моей старухи-матери. Ей 70 лет. Она ни в чем не повинна. Я последний из четырех детей, которых она потеряла. Это больное, несчастное существо».

На следующий день последовало решение хозяина, оформленное официальным документом Политбюро ЦК ВКП(б), Протокол № 65а:

«Рассмотрев заявление тов. Ежова с просьбой об освобождении его от обязанностей наркома внутренних дел СССР и принимая во внимание как мотивы, изложенные в этом заявлении, так и его болезненное состояние, не дающее ему возможности руководить одновременно двумя большими наркоматами, – ЦК ВКП(б) постановляет:

1. Удовлетворить просьбу тов. Ежова об освобождении его от обязанностей народного комиссара внутренних дел СССР.

2. Сохранить за тов. Ежовым должности секретаря ЦК ВКП(б), председателя комиссии партийного контроля и наркома водного транспорта.

Секретарь ЦК И. Сталин».

Арест уже бывшего наркома НКВД стал лишь делом времени.

Наркомом внутренних дел СССР Л. П. Берию назначили 25 ноября 1938 года, и одной из задач, поставленных ему Сталиным, стала минимизация ущерба, нанесенного стране Большим террором. Глупо верить, что вождь решил прекратить репрессии: напугать страну для него было мало – страх должен был преследовать общество всегда. До сих пор нет точных статистических данных о числе осужденных и расстрелянных в 1939–1941 годах, не считая военного времени. В этот период было выпущено 150–200 тысяч осужденных по статьям о государственных преступлениях, но за этот же период было осуждено около 200 тысяч. Действительно, резко сократилось количество смертных приговоров – официальная статистика приводит цифры 4200 человек за два года работы Берии на посту наркома. Не будем забывать о репрессиях против части населения присоединенных территорий Прибалтики и Западной Украины и, конечно, расстрел польских офицеров и интеллигенции в Катынском лесу в 1940 году.

С К. Е. Ворошиловым и Дж. Багировым

На перестановки в карательном ведомстве откликнулись некоторые западные средства массовой информации. Немецкая газета «Франкфуртер Цайтунг» 9 февраля 1939 года вышла со статьей Германа Перцгена «Новое ГПУ». Корреспондент и по совместительству шпион писал: «Несколько месяцев тому назад, без особого шума, в зеленом здании на Лубянской площади появился новый начальник ГПУ, Берия. Без шума сменил он старых сотрудников своего предшественника, Ежова, собственными доверенными людьми». Перцген далее сообщал читателям о том, как дипломатично и тонко проводит Берия новую политику смягчения репрессий, оставаясь в то же время верным исполнителем воли Советского государства. После Второй мировой войны Германа Перцгена осудят на десять лет за шпионаж против СССР. Весь срок он проведет во Владимирской тюрьме, а выйдя на свободу, станет, как ни странно, лучшим другом Советской России.

С новым руководством НКВД начался отход от массовых внесудебных политических преследований, когда приговоры выносились «тройками». В ноябре 1938 года вышло постановление Совета Народных Комиссаров СССР и Центрального Комитета ВКП(б) «Об арестах, прокурорском надзоре и ведении следствия», подготовленное Берией и Маленковым при не очень активном участии генерального прокурора Вышинского и наркома юстиции Рычкова.