Юрий Трусов - Зеленая ветвь

За столом сидело трое. Райкос узнал в них рыжеватого Рикмана, длиннолицего Доукинса и курносого подвижного де Руана.

- Похоже, что мы стали свидетелями заседания трех дипломатов, прошептал Райкос. - Пойдемте...

- Нет, подождите. Это может быть весьма интересно. К тому же они нас не видят... Ба, с ними еще и Пеллион! Он им докладывает, - сказал Алмейда.

Круглый, как шар, начальник сухопутных войск подполковник Пеллион был любимцем генерала Жерара. За окном звучал его скрипучий голос:

- ...С кончиною президента в Греции не стало более правительства, и генерал Жерар полагает, что наступило время взять страну под защиту трех держав... Поэтому он обращается к вам, господа резиденты, и просит назначить его главнокомандующим.

- Да ведь этот спектакль французский и английский резиденты разыгрывают для вашего соотечественника. Заговорщики уже давно решили поставить у власти Жерара, - прошептал Алмейда. - Интересно, поймается ли на их удочку барон Рикман?

После некоторой паузы прозвучал голос Рикмана:

- Господа, я не понимаю генерала Жерара, француза, состоящего на службе у суверенного греческого государства. Какое он имеет право, не являясь подданным Греции, решать вопрос о правительстве сей страны? Мы, резиденты, не вмешиваемся во внутренние дела независимой страны, мы гарантировали ей независимость!

- Позвольте, но мы же взяли Грецию под свое покровительство! закричали в один голос де Руан и сэр Доукинс.

- Да, сядьте, пожалуйста, господа, - жестом гостеприимного хозяина успокоил их Рикман. - Сядьте, - повторил он и, когда гости уселись, продолжал: - Я думаю, что этот вопрос касается внутреннего устройства Греции, и решать его может только правительство.

- В том-то и дело, дорогой барон, что генералу в данный момент не к кому обратиться, - воскликнул де Руан.

- Правительства в Греции нет. Оно не существует с того момента, как погиб президент, - пояснил Доукинс.

- Господа, вы на сей счет плохо проинформированы, - с укоризной покачал массивной головой Рикман и поднял исписанный листок бумаги. - Сию грамоту мне только что вручил секретарь. Она гласит о том, что несколько минут тому назад закончилось заседание герузии, где избрано новое правительство Греции - верховная комиссия в составе трех человек: господина Коллети, господина Колокотрониса и графа Августина Каподистрии. Граф - глава комиссии и председатель правительства.

- Как у этих греков все быстро делается! - всплеснул руками де Руан.

- Черт возьми, - вздохнул Доукинс и понимающе посмотрел на французского коллегу.

Оба резидента - французский и английский - поднялись с кресел. Алмейда опять потянул за руку Райкоса.

- Теперь нам, пожалуй, можно вернуться в зал заседаний и об услышанном поведать секретарю...

- Зачем? Это отлично сделает Рикман.

- А вы догадливы, Райкос.

- Все ясно. Рикман разгадал, какую интригу затеяли заговорщики.

- Да, но позвольте обратить ваше внимание на то, чего вы, дорогой Райкос, не заметили, - сказал Алмейда.

- Слушаю вас.

- Так вот-с. Отказ вашего резидента пойти на поводу у французского и английского правительств означает, что пехота этих держав пока не высадится в Навпали и их корабли не будут угощать нас ядрами...

- Вы хотите сказать, что, если бы Рикман поддержал своих коллег, они бы оккупировали столицу Греции?

- Немедленно! Французские и английские корабли этой ночью подошли вплотную к нашим бастионам.

- Вы считаете, что позиция русского министра сдержит их?

- Несомненно. Одно дело - напасть на греческую крепость и совсем другое дело - столкнуться с пушками русской эскадры, вступить в конфликт с Россией...

- Да, разница есть...

- То-то и оно! Однако Франция и Англия вряд ли откажутся от такого лакомого куска, как Греция. Но пока они опоздали. Опоздали потому, что сенат успел сформировать новое правительство.

48. ЗАГОВОРЩИКИ

В траурной завесе всенародной скорби Райкосу виделись светлые проблески.

Навсегда запомнилась Райкосу искренняя скорбь простолюдинов, когда, узнав о гибели президента, они оплакивали его. Свидетельства тому - яркие эпизоды ненависти греков к подлым интриганам.

...Вместе с комендантом Алмейдой они выходят из дворца сената. Только что отпели тело убитого, их лица еще мокры от слез. У выхода их встречает плюгавый старикашка, вельможный князь Караджа, друг французского резидента и один из вдохновителей убийц. Он не в силах скрыть своего торжества: нагло улыбается, выставляя поредевшие гнилые зубы.