Олег Девлетов - Лекции по истории Древнего Востока

Любая культура – это результат сложного взаимодействия культур-предшественниц, саморазвития и непрерывного культурного обмена с культурами-современницами: «чистых» культур, как и «чистых» рас, не бывает. Культурная же изоляция, подобно изоляции биологической, но в гораздо более короткие сроки, ведет к вырождению культуры.

Западная Азия и в первую очередь Двуречье, долина Тигра и Евфрата, в низовьях которой возникла шумерская цивилизация, всегда была открыта внешним влияниям и воздействиям и умела извлекать из всего этого несомненную пользу для себя. Сюда стремились и здесь укоренялись многочисленные этнические группы, постоянно смешивавшиеся друг с другом. Отсюда открывались торговые пути во все стороны. Здесь был мощный генератор новых идей и технологических новшеств. Нет сомнения, что все это сыграло важную роль в деле ускорения темпов развития этого региона.

Именно в Западной Азии, имевшей более выгодные условия для ускоренного развития вследствие постоянных контактов с соседями и обмена нововведениями, чаще, нежели в других древних очагах мировой культуры, возникали новые идеи и совершались важные открытия едва ли не во всех областях производства и культуры. Гончарный круг и колесо, металлургия бронзы и железа, боевая колесница как принципиально новое средство ведения войн, различные формы письма (от пиктограмм до алфавита) – все это и многое другое генетически восходит именно к Западной Азии.

Через посредство народов Западной Азии нововведения со временем становились известными в остальном мире, включая и иные очаги первичной цивилизации.

Ускоренные темпы эволюции и технического прогресса сыграли свою роль в том, что именно в государствах Двуречья ранее всего дал знать о себе процесс приватизации. Именно в Западной Азии этот процесс достиг наивысшего для древневосточных обществ уровня, проявившийся в структурах Финикии и Вавилона, где степень частнособственнической активности намного вышла за пределы обычной для неевропейских обществ нормы.

Высокие темпы приватизации и развития общества Вавилонии вызвали к жизни исключительные в своем роде и до известной степени защищавшие частнособственническую активность правовые нормы типа законов Хаммурапи. И хотя те же законы с гораздо большей силой ограничивали произвол собственника в интересах государства, они сыграли определенную роль в том, что именно в Западной Азии централизованная администрация была вынуждена в большей степени, чем где-либо, считаться с частными собственниками.

Да и сама эта администрация, временами опиравшаяся на серьезную силу, отличалась не слишком большой степенью сакрализации: хотя правители Западной Азии нередко обожествлялись, уровень их обожествления был в целом намного ниже того, что был характерен для Китая.

Все эти особенности, да еще в сочетании с политическим полицентризмом и этнической мозаикой древней Западной Азии, обусловили не только сравнительную неустойчивость здесь централизованной администрации, но и явственную тенденцию к частой смене политически господствующих этносов, а затем и «мировых» держав.

И это тоже один из важных показателей более низкого уровня консервативной стабильности Западной Азии и большей открытости ее для изменений. В этом смысле западно-азиатский регион стоял ближе других к античному миру.

Хотя нельзя забывать, что для великого эксперимента Александра и практики эллинизма близости к античному миру было достаточно, но для «европеизации» Западной Азии или хотя бы плодотворного синтеза западноазиатской и европейско-античной структур – совершенно недостаточно. Исламизация западноазиатского региона в исторически кратчайший срок наглядно подтвердила, что фундаментальные основы восточной структуры и после тысячелетнего эксперимента оказались практически непоколебленными.

Утверждение о прочности, фундаментальности восточных структур еще более наглядно при рассмотрении развития очагов восточно-азиатских древних цивилизаций, которые не отличались заметной открытостью к инновациям и развивались преимущественно за счет собственных внутренних потенций, в отличие от западно-азиатских.

Говоря о Китае, следует отметить, что в силу ряда существенных причин, к числу которых следует отнести большую этническую однородность, исторически сложившуюся и устойчивую тенденцию к слиянию политико-административной власти с религиозно-этическим авторитетом, да и еще ряд важных факторов, государство здесь было много более устойчивым, чем в Западной Азии.