Максим Коломиец - Первые «Пантеры». Pz. Kpfw V Ausf. D

Танки «Пантера» первых выпусков имели броневые корпуса, при изготовлении которых использовались листы (точнее часть листов — лобовые, кормовые и борт) из гетерогенной [3] Гетерогенная броня имеет наружный той высокой твердости и более вязкий и мягкий основной спой. Как правило, для получения гетерогенной брони использовалась цементация (насыщение поверхностного слоя углеродом) или закалка поверхностного слоя токами высокой частоты. В отличие от гетерогенной, гомогенная броня имела примерно одинаковую структуру по всей толщине листа. (цементированной) брони. Естественно, что это значительно увеличивало стоимость и время изготовление бронекорпусов — цементация процесс довольно сложный. Однако вскоре немцам пришлось отказаться от использования на «пантерах» цементованных бронелистов на корме и лобовых листах, а летом 1943 года они стали выпускать корпуса «пантер» из гомогенной брони средней твердости.

61, 62. На этих фото видно, по меньшей мере, восемь «пантер» Ausf. D, доставленных железнодорожную станцию для отправки в тыл. Ленинградский фронт, лето 1944 года. Танки не имеют циммеритного покрытия.

Еще одним фактором, значительно повышавшим стоимость и время изготовления корпуса и башни «Пантеры», являлось наличие в их конструкции большого количества соединений «в замок», что требовало довольно высокой точности при раскрое бронелистов. Кроме того, немцы использовали двойные сварные швы при соединении всех листов брони — их проваривали и снаружи, и изнутри. Этим значительно повышалась жесткость и прочность корпуса и башни, но сама операция являлась довольно длительной и дорогостоящей, а также требовала использования высококвалифицированных сварщиков.

Таким образом, технология изготовления бронекорпуса и башни Pz. V совершенно не соответствовала поставленной задаче по организации массового выпуска нового танка «Пантеры». Складывается впечатление, что немецкие конструкторы и технологи стремились всеми средствами увеличить стоимость и сложность сборки этой боевой машины, которая создавалась как основной танк панцерваффе. В условиях военного времени мотивация таких решений мягко сказать, не совсем понятна.

Многие авторы восхищаются отличным баллистическими качествами 73-мм пушки Pz.V KwK 42, при этом приводя сведения о том, что «пантеры» поражали советские танки на дистанциях 1500–2000 метров или даже больше. Действительно, шкала прицела для бронебойного снаряда «Пантеры» была «нарезана» на дистанцию 3000 метров. Но дело в том, что при ведении огня из танка во время Второй Мировой войны наибольшего эффекта можно было достичь при стрельбе на дальности прямого выстрела — а для 75-мм пушки KwK42 это составляло 1500 метров.

При стрельбе на большие дистанции 2000–3000 метров, тем более по движущимся целям, требовалось брать соответствующие упреждения. Если танк противника двигался примерно со скоростью 30 км/ч, то при стрельбе по нему из «Пантеры» на 2000 метров он проходил не менее 20 метров (а при стрельбе на дистанцию 3000 метров не менее 50 метров) до того момента, когда немецкий снаряд долетал до него. Если танк противника двигался по прямой, то наводчик «Пантеры» мог сделать соответствующее упреждение. А вот если он маневрировал, то вероятность попадания в него значительно снижалась. Поэтому, по мнению автора, поражение танков противника из «Пантеры» на дистанциях 2000 метров и выше скорее исключение, чем правило. Как правило, Pz.V вели эффективный огонь на дистанциях 1500 метров и меньше. Кроме того, Э. Миддельдорф в своей книге «Русская кампания: тактика и вооружение» пишет о том, что по условиям местности Европейского театра противотанковые пушки как правило, могли вести огонь по танкам на дистанциях 500–700 метров. Если учесть, что высота линии огня «Пантеры» составляла 2260 мм — значительно выше, чем, например, у 75-мм ПТО РаК 40 — то наводчик «Пантеры» как раз и мог вести огонь без помех на дальность порядка 1500 метров. Конечно, были и исключения, например, в степных районах России и Украины летом — осенью 1943 года.

Следует сказать, что из-за неуравновешенности башни «Пантеры» ее вращение при крене танка более 5 градусов требовало изрядных усилий, если было вообще возможно. Кроме того, механический привод вращения башни «Пантеры» действовал только при работающем двигателе танка, осуществляя полный оборот за 18 секунд при максимальных оборотах двигателя. А вот если «Пантера» стояла на месте, то обороты двигателя естественно падали, и, следовательно, замедлялся поворот башни: «Вращение башни осуществлялось гидравлическим приводом, который приводился в действие от коробки передач. Таким образом, при выключенном двигателе вращение башни приходилось осуществлять вручную. Для того чтобы совершить быстрый поворот башни, водителю и наводчику приходилось действовать сообща. На большой скорости, при числе оборотов (двигателя) порядка 2500 в минуту, полный поворот башни выполнялся за 17–18 секунд, а если число оборотов в минуту падало до 1000, на эту операцию уходило уже 92–93 секунды. Последний рывок всегда делался вручную, при этом ручку маховика ручного привода со стороны наводчика необходимо было перевести в вертикальное (нейтральное положение). Если требовалось повернуть башню влево, рычаг оттягивали назад, а при движении вправо — вперед.