Андрей Васильченко - Стоунхендж Третьего рейха

В этой связи только НСДАП должна была обладать правом проведения празднеств в Экстернштайне. В данном случае предполагалось, что созданием музея и архива Экстернштайна будет заведовать «Общество Оснингмарк», которое и должно было со временем стать хранителем скал.

Как видим, в конфликте интересов местные власти однозначно увязывали свои начинания с именем Вильгельма Тойдта. При этом в исследовательской литературе гауляйтер Майер изображался как «верный союзник Альфреда Розенберга, который установил интенсивные контакты с рейхсляйтером еще до 1933 года». Действительно, в своих дневниках Розенберг не раз весьма положительно отзывался о гауляйтере Майере, но это отнюдь не значит, что за реорганизацией Фонда «Экстернштайн» и попытками отстранить «Аненэрбэ» от культовых скал стоял именно главный идеолог Национал-социалистической партии.

В упоминавшихся выше переговорах не принимал участие ни один представитель ведомства Альфреда Розенберга.

Прежде чем гауляйтер Майер начал реализацию своих планов, произошло событие, которое внесло в них очень сильную коррективу. 5 января 1942 года скончался Вильгельм Тойдт. Один из членов городского совета Детмольда в те дни записал в своем дневнике: «Умер весьма уважаемый горожанин Тойдт. Немецкий народ и наша Родина обязаны ему прежде всего очень важными исследованиями в области духовной и культурной жизни наших предков». После смерти пожилого профессора местные органы власти стали готовить поминальное мероприятие, на котором должны были присутствовать, кроме всех прочих, представители «Имперского союза древней истории». Предполагалось, что из Берлина прибудет Ганс Рейнерт, однако он прислал своего заместителя.

Поминальное мероприятие проходило 21 января 1942 года в ратуше Детмольда. Представитель ведомства Розенберга, Штрёбель, использовал свое выступление как повод для очередных нападок на консервативных ученых, которые «продолжали придерживаться устаревших концепций и лозунга „свет идет с Востока“». В своем выступлении Штрёбель два раз упомянул раскопки в Экстернштайне, которые осуществлялись Юлиусом Андрее. В первом случае он произнес: «Восприятие Тойдтом скал как дохристианской святыни было доказано результатами раскопок Юлиуса Андрее. Он смог обнаружить в Экстернштайне следы культовых действ, которые происходили задолго до христианизации страны, еще во времена саксов». Уже в этих словах чувствовалось некое недоверие к скалам как «германской святыне». Несколько минут спустя Штрёбель выскажется более однозначно: «И даже если скалы Экстернштайна на самом деле не являются никакой „германской святыней“, то в любом случае борьба Вильгельма Тойдта не была напрасной, так как он продвинул вперед все специализированные исследования, чтобы явить нашему народу исторический материал, которым до этого момента пренебрегали многие ученые». Очевидно, что представитель ведомства Розенберга открыто выражал сомнения относительно истинности теорий покойного Тойдта, предпочитая видеть в них не научное открытие, а лишь инструмент общественно-политического воздействия на немцев. «Самым существенным является то, что Тойдт зажег огонь в сердцах многих немцев своим призывом поиска „германских святынь“. Это и является его бессмертным вкладом в нашу историю, что было отмечено даже фюрером. У нас в науке не хватает отнюдь не умных голов, а смелых сердец. Фюрер считает, что такое смелое сердце было у Вильгельма Тойдта — человека пожилого по своему возрасту, но очень юного по своему духу».

Упоминания Гитлера в этой речи, возможно, не были случайными, равно как и некая подспудная критика теорий относительно предназначения Экстернштайна. Можно было бы предположить, что после смерти Вильгельма Тойдта Гиммлер укрепит свои позиции в Экстернштайне, а «Общество Оснингмарк» фактически прекратит свое существование. В действительности все произошло с точностью до наоборот. Численность «Общества Оснингмарк», которое в 1941 году насчитывало 651 члена, к концу 1942 года составляла почти 800 человек. Гиммлер же после 1942 года фактически никогда не проявлял открытого интереса к скалам Экстернштайна. Не исключено, что это было связано с критикой в адрес теории «культового предназначения» этих скал, которую в присутствии рейхсфюрера СС в феврале 1942 года высказал Гитлер.

Весьма сомнительно, что Гиммлер отказался от своих прежних воззрений, но факт остается фактом, после этого события ни он сам, ни «Аненэрбэ» фактически не занимались проблемой Экстернштайна. Не исключено, что было решено отложить все эти дела до «после победы». Однако после поражения Германии во Второй мировой войне немецкие ученые предпочли в целом «пересмотреть» концепцию Экстернштайна, видя в скалах всего лишь подобие христианской часовни, созданной в Средние века.