Унгвари Кристиан - Осада Будапешта. Сто дней Второй мировой войны

Кроме часов, советские военные испытывали особое пристрастие к зажигалкам и авторучкам. И то и другое служило своеобразной валютой. Самым большим спросом пользовались часы «с красными камнями», и некоторые сообразительные продавцы наносили с помощью эмалевой краски несколько точек на механизм изнутри, чтобы выдать их за несуществующие «камни». Особое отражение этой коммерческой деятельности нашло в знаменитом запрете мэра Ваша на объявления в прессе, надписи на витринах магазинов на русском языке, где сообщалось о намерении купить золото, серебро, кожу и текстильные изделия. Такие объявления, по официальному заявлению, «в неверном свете показывали героическую освободительную русскую армию, создавая ложное впечатление, что ее представители занимаются незаконной коммерческой деятельностью». Один из владельцев магазинов в центре столицы разместил у себя на витрине объявление следующего содержания на русском и венгерском языках: «В моем магазине нет товаров на продажу. Просьба не врываться сюда в поиске таких товаров».

Во время осады большая часть легковых машин в городе была уничтожена, а немногие оставшиеся были конфискованы для нужд советской администрации. Первый трамвайный маршрут возобновил работу 8 февраля. Остальные линии не могли последовать этому примеру до апреля и мая. Большинство трамваев возобновило работу к ноябрю. Движение автобусов снова началось 20 февраля; при этом по маршруту ходил единственный автобус, который автобусная компания срочно запустила после строгого предупреждения советской комендатуры о налаживании работы в трехдневный срок. Первый извозчик появился на улицах города 19 марта. Телефонная связь и радиопередачи были восстановлены к 1 мая, как и работа почты. Промышленное производство возобновилось с открытием спичечной фабрики в Будафоке; при этом советским властям пришлось обеспечивать для предприятия вооруженную охрану, иначе фабрику разграбили бы их собственные солдаты. Рабочие сначала получали заработную плату спичками.

Газовые предприятия вновь приступили к работе начиная с 7 февраля, хотя даже в ноябре из-за повреждения газопровода только на 50 процентах жилого фонда было налажено газоснабжение. В последнюю очередь была восстановлена дренажная и канализационная сеть, которая до ноября работала лишь на 2 процента от своих довоенных возможностей. В апреле начался сбор скопившихся на городских площадях примерно 45 тысяч кубометров мусора. Его уборка продолжалась несколько месяцев. Советские представители потребовали лишь немедленно убрать трупы, что было необходимо для предотвращения эпидемий, и эта задача была выполнена в основном силами местных жителей.

Водопровод продолжал работать со сбоями, стирка белья часто осуществлялась в городских фонтанах и источниках. Особой популярностью пользовались горячие источники в парке Варошлигет, а для сушки белья служили бронзовые статуи на расположенной по соседству площади Хёсёк (Героев). Многие занялись выращиванием продуктов, хотя бы в принадлежавших им садах, — летом 1945 г. только в XIV городском округе 35 тысяч жителей выращивали для себя овощи.

6 февраля 1945 г. в Пеште вновь открылся первый кинотеатр, в котором показывали советский фильм «Битва под Орлом». Позже в честь советских героев по распоряжению Военного совета 2-го Украинского фронта воздвигли статуи напротив гостиницы «Геллерт» в Буде, а также на набережной Дуная в Пеште — все это после того, как эти территории были тщательно очищены насильно согнанными туда местными жителями. Вскоре вернулось к жизни и кабаре в Пеште. Актер-комик Кальман Латабар сорвал продолжительную овацию, когда, появившись на сцене, он закатал рукава и поднял штанины брюк, продемонстрировав публике около тридцати висящих там часов. Его каламбуры и шутки о грабежах советских солдат вызывали самый искренний смех публики.

Поселки вокруг Буды значительно пострадали во время осады. Многие из них по несколько раз переходили из рук в руки. Например, Пилишмарот находился на самой линии фронта в течение трех месяцев. Оттуда было насильственно эвакуировано примерно 10–20 процентов населения, а все остальные были поголовно ограблены победителями. Лишения этих людей достигли таких масштабов, что к началу марта они раздевали трупы погибших с целью обменять одежду на семена в более благополучных населенных пунктах за Дунаем. В поселке Чольнок несколько жителей выкопали мертвое тело советского солдата, которое им приказали похоронить, и обнаружили на нем пять пар брюк, украденных у местного жителя-шваба, двое из которых оставались в отличном состоянии. Тем же путем была «конфискована» и обувь, которую через несколько недель после похорон удалось обменять на что-то полезное.