Николай Непомнящий - Великие пророки современности

Феликсу удалось высвободиться из объятий Распутина, он бросился к лестнице и крикнул Пуришкевичу:

— Скорее, скорее спускайтесь! Он еще жив!

Пуришкевич бросился к князю и, ошеломленный, услышал звук грузных, быстрых шагов, направлявшихся к выходу. Стремглав он сбежал по лестнице. «То, что я увидел внизу, — рассказывал он, могло бы показаться кошмаром, если бы это не было ужасной действительностью. Григорий Распутин, которого я видел агонизирующим на полу гостиной, через полчаса бежал изо всех сил, пошатываясь, по пушистому снегу двора в направлении чугунной ограды, отделявшей нас от улицы…»

Пуришкевич достал свой револьвер, выстрелил по удалявшейся фигуре, но не попал. Выстрелил второй раз — и снова мимо. Третья пуля попала Распутину в спину, и он остановился. Но продолжал стоять на ногах. Еще один выстрел в голову — и, покачнувшись, Распутин рухнул на снег.

Из дома выбежал князь. Как в бреду, он подошел к распростертому телу Распутина и ударил его дубинкой по голове. На снег брызнула кровь…

Как и предполагалось, попетляв по городу, чтобы сбить со следа полицейских, Дмитрий, Сухотин и Лазовер сменили машину. Они вернулись во дворец на Мойке за телом Распутина. Здесь они узнали о бессмысленности этой предосторожности: шум выстрелов уже привлек внимание полицейских. Пуришкевич попытался договориться с ними. Они пообещали молчать, но, когда стало известно об убийстве Распутина, один из них проговорился. Для заговорщиков это было катастрофой.

Но надо было закончить начатую игру. Труп завернули в широкое полотнище и втащили в машину. Машина поехала к окраине города. У Петровского моста она остановилась. Внизу, на реке, чернела прорубь. В нее бросили, раскачав, тяжелое тело Распутина.

Был ли он еще жив, когда над ним сомкнулись темные холодные воды реки?

Тело Григория Распутина

Когда труп вытащили на берег, на нем видны были «многочисленные следы ран». «Руки и ноги были стянуты грубой веревкой». Дочь Распутина в своих «Воспоминаниях» утверждает даже, что «ему были нанесены отвратительные увечья». Но вот что кажется совершенно невероятным: полиция констатировала, что ему удалось «наполовину высвободить одну руку» и что «его легкие были наполнены водой». Это означает, что Распутин умер, лишь утонув в воде.

«Когда я умру, — говорил Распутин, — Россия окажется во власти дьявола!»

12 марта 1917 г. разразилась революция. 15 марта царь отрекся от престола. 21 марта все члены императорской семьи были официально объявлены заключенными в Царскосельском дворце, летней резиденции царя в окрестностях Петрограда.

23 марта, около 9 часов вечера, группа вооруженных солдат под командованием офицера инженерных войск ворвалась в Царскосельскую часовню, где императрица Александра приказала похоронить того, кого звала своим Другом.

Открыв могилу, солдаты достали гроб, погрузили его на машину и отвезли в Парголовский лес, в нескольких верстах к северу от Петрограда. В лесу, на поляне, гроб открыли. Орудуя палками, солдаты перекинули труп в деревянное корыто, облили его бензином и подожгли. Несколько часов горел этот «погребальный» костер.

Наступило утро, и от «божьего человека», некогда могущественного «царя над царями», не осталось ничего, кроме пепла, черневшего на заснеженной лесной поляне.

Человек с холодными глубоко посаженными глазами пристально всматривался в глаза пророка. Это была битва характеров — точнее, битва между человеком, обладающим сильной волей и гипнотическими способностями, и человеком, который был просто убежден, что его пророчества сбудутся.

Парапсихолог повторил: «Я вижу, что вы умрете страшной смертью во дворце. Вам будут угрожать ядом, ножом, пистолетом. Но я вижу холодные воды Невы, смыкающиеся над вами».

Второй мужчина бросил презрительный взгляд на пророка. «Это смешно, — сказал он самоуверенно. — Меня называют спасителем России. Я Творец судьбы».

Эти события происходили в январе 1905 г. Парапсихологом был граф Луи Гамон, он предсказал судьбу Григорию Распутину. Пожалуй, история начала XX в. не знает более эксцентричного героя.

История Распутина и пророчества его смерти рассказаны в нескольких биографиях старца и в автобиографии графа Гамона «Исповедь пророка».