Михаил Кольцов - Испанский дневник

Бойцы слушают в глубоком волнении и решают сейчас же идти выручать танки. Сколько раз вытаскивали – ну и теперь можно будет вытащить.

Командир, посвечивая ручным фонариком себе в сумку, пишет донесение. Пройдено 1700 метров в глубь фашистского укрепленного района. Арагонская ночь в октябре холодна и ветрена. Война кончится не завтра и не послезавтра. Победа родится из упорства, терпения и жертв.

Сегодня спасся экипаж еще одного республиканского танка, из тех трех, которые, как мы писали вчера, застряли в расположении фашистов на подступах к Сарагосе. Чудо не свершилось само – его свершил безграничный героизм бойцов, их упорство и вера в свои силы.

Тройка храбрецов только что добралась до передних линий правительственных частей. Мы их обнимаем – исцарапанных, обожженных. Они рассказывают – медленно, устало, радостно.

Танк был подбит несколькими снарядами. Его окружили фашисты – он отстреливался двенадцать часов, но постепенно враги приблизились и, забросав машину гранатами, насели на нее.

Экипаж заперся и решил не сдаваться живым. Фашисты влезли на танк, стали окликать сидящих в нем. Ребята сидели тихо, притворились мертвыми.

Мятежники вместе с итальянцами решили открыть танк. Начали лазить по нему, стучать молотками, ковырять ломами. Машина была закупорена наглухо, как несгораемый шкаф. Засовы и болты крепко держали изнутри.

После нескольких часов возни фашисты умаялись, решили отдохнуть и пообедать тут же, на танке. Пообедав, легли на танк вздремнуть. В этот момент один из танкистов внутри зашевелился. Мятежники моментально ссыпались с машины и возобновили атаку.

Они начали бить зажигательными гранатами по нижней части танка, загорелась резина. «Мы сидели, молчали и курили, – рассказывает командир, – истекал девятнадцатый час боя в окружении».

Огонь погорел и опять потух. До бензиновых баков он не добрался. Танкистам было слышно, как мятежники совещались. Они решили покончить с экипажем раз и навсегда – не верить ничему, пока не увидят воочию трупов и не вытащат их из машины.

Началась новая атака на танк. Теперь надеяться было не на что. Трое бойцов решили покончить с собой в тот момент, когда враги проникнут внутрь машины.

Вдруг они услышали рядом разрыв снаряда, затем другого, третьего и крики раненых. Республиканская артиллерия, а затем республиканские танки после ночной пехотной разведки установили точный прицел и создали вокруг танка огневую завесу.

Стрельба стихла. Фашисты, очевидно, отбежали и попрятались. Наступила решающая минута. Надо было использовать ее немедленно. Это был последний и единственный шанс на спасение.

Командир танка с трудом повернул пушку и сделал три выстрела. Затем снял замок, передал командиру башни и приказал ему бежать. Фашисты открыли огонь по бежавшему. Он упал за пригорком. Командир приставил пулемет к отверстию, дал очередь и приказал бежать водителю. Последним выбежал он сам.

Мятежники направили на них целый ливень пуль. Тройка бойцов лежала за пригорком, крепко прижавшись к земле, пока фашистам не надоело стрелять. Затем сделали новую перебежку, затем третью… Исполнилось ровно двадцать четыре часа их сопротивления. Они стоят, курят, пьют воду. Подробно и обстоятельно дают они указания другим бойцам, которые сейчас под прикрытием огневой завесы будут на бронированном тягаче вытаскивать их машину…

Что спасло этих людей – ведь они уже были тысячу тысяч раз потеряны? Их спасла непримиримость к врагу, спасло нежелание уступить фашизму хоть последний час своей жизни, хоть последний вздох, хоть последний глоток воздуха своих легких, хоть последний взгляд своих честных молодых глаз.

Нельзя без чувства величайшей тревоги следить за борьбой героических горняков Астурии.

Огромная армия сжимает железным кольцом астурийский сектор республиканской Испании – последнее, что осталось на северном фронте.

Сотни орудий, авиация, танки, несколько итальянских дивизий – все брошено фашистами на этот участок. Помощь извне невозможна – маленькой астурийской армии приходится, истекая кровью, обороняться самой.

Хихон, главный город антифашистской Астурии, находится под величайшей и очень близкой угрозой. Излишне говорить, что ждет астурийцев, мирное население Хихона и горняцких деревень – мы уже не говорим о бойцах и командирах – при вторжении фашистских войск. Ведь это все рабочие, крестьяне-бедняки, а следовательно, антифашисты, а следовательно, предмет самой яростной ненависти мятежников и интервентов. Чудовищные расправы, поголовная резня в уже захваченных астурийских деревнях показывают, что случится, если войска Франко – Муссолини доберутся до Хихона и до основного горняцкого района.