Сергей Соловьев - Чтения и рассказы по истории России

Скажем и о Матвееве. Матвеев, подобно Нащокину, понимал ясно новые потребности государства и стремился удовлетворить им. Что было всего важнее в обоих этих людях, так это то, что они умели показать превосходство просвещения на самих себе. ОрдинНащокин был человек высокой нравственности; до нас дошла грамота, в которой царь жалует его местом и при этом после подвигов гражданских вычисляет его высокие христианские подвиги; с службою государственною он умел соединить служение страждущей меньшей братии. Окончив государственную деятельность, ОрдинНащокин постригся в монахи, но и здесь показал он, как понимал обязанности инока христианского: он завел больницу, приставил к ней монахов и сам служил больным. О Матвееве отзываются иностранцы, что человек, которого народ называет своим отцом, выше всякой похвалы. Матвеев показал свой ясный взгляд, свою энергию в военной и гражданской службе; он пользовался неограниченною доверенностью царя Алексея Михайловича, участвовал с пользою почти во всех важнейших делах его царствования, а известно, что это царствование было обильно важными явлениями. Матвееву Московское государство обязано было устроением отношений между Великороссиею и Малороссиею; он часто бывал в Малороссии, знал природу страны и был способен определить ее отношение к Великой России. Столь же велики его заслуги и на поприще дипломатическом; занимаясь отношениями европейскими, он, подобно Нащокину, не спускал глаз с Востока, завел сношения с Китаем, пославши туда переводчика Спафари; наказ, данный Спафари Матвеевым, показывает всего лучше ясный взгляд этого государственного человека. Но, кроме того, деятельность Матвеева важна и в других отношениях. По отзыву иностранцев, он был образованнейший человек из своих современников, старался, чтоб и сын его был также образован, он первый украсил свой дом произведениями искусств; у Матвеева у первого рушилась преграда, отделявшая дотоле семейство хозяина от гостей; к нему собирались не для одних только пиров, но и для умной, трезвой беседы, и в этих беседах принимала участие хозяйка дома, жена Матвеева; девушка, воспитанная в доме Матвеева, перешла отсюда на престол. Легко понять, как она могла действовать на быт при дворе. Но этот быт долженствовал измениться еще и прежде вследствие сильного влияния, которое имел Матвеев как друг царя. До нас дошло письмо Алексея Михайловича к Матвееву. «Приезжай поскорее, – пишет царь, – мои дети осиротели без тебя, мне не с кем посоветоваться». И мы не можем не заметить плодов этого влияния – мы видим большую перемену в быте двора, которая объясняет нам воспитание и деятельность Петра. Явление сестры его Софии также объясняется отсюда: София воспитана уже совершенно иначе, нежели прежние царевны, затворницы в своих теремах; следовательно, явление Софии объясняется из тех же причин, как и явление Петра, и оба явления объясняют друг друга. Все уже носит характер новый, все показывает важные преобразования, которые явились прежде преобразований Петровых и которые объясняют их.

Такова была деятельность трех первых государей новой династии, имевшая место в продолжение XVII века. Здесь, на границе двух эпох, двух столетий, нам должно остановиться. Но мы не можем не сказать несколько слов о том отношении, которое имеет настоящий порядок вещей к этим двум эпохам. Мы видели, как в продолжение XVII века являлись громкие требования преобразования, требования просвещения, науки для обороны веры, для улучшения нравственности. В XVIII веке этим требованиям старались удовлетворить. Наука, просвещение были утверждены и в наш век принесли свой необходимый плод – народное самопознание. Теперь, бесспорно, самопознание является для нас одною из первых потребностей. Теперь признано, что интерес отечественной истории стал главным интересом нашей ученой литературы; мы видим, как постоянно новые таланты посвящают себя занятию отечественною историею, видим, как со всех сторон обширного отечества собираются памятники, которые должны уяснить наше прошедшее. Вот плоды деятельности XVII и XVIII веков. Но самопознание по природе своей не исключительно, не односторонне, требует всех знаний, утверждается на них, питается ими. Теперь при этом стремлении к самопознанию не может быть спора об отношениях XVII и XVIII веков к векам предшествовавшим, XIX век показал отношение их, плод науки, просвещения – самопознание народное примиряет, соединяет древнюю и новую Россию.