Сергей Соловьев - Чтения и рассказы по истории России

Одним из главных вопросов, которые беспокоили все северные народы и которые так сильно способствовали распространению между ними христианства, был вопрос о начале мира и о будущей жизни. Болгарское предание о принятии христианства говорит, что болгарский князь всего более был поражен картиною страшного суда; то же самое повторяет предание и о нашем Владимире. В предании Владимир созывает старцев и бояр, чтоб посоветоваться о вере; он говорит им: «Приходили ко мне проповедники разных вер, каждый хвалил свою веру; пришли и греки, они рассказали мне много о начале и конце мира; хитро говорят они, любо их слушать». Что этот вопрос о начале и конце мира сильно занимал северные народы и много способствовал к распространению между ними христианства, это доказывается тем, что подобное же предание находим мы и на противуположном конце Западной Европы – знак, что это предание верно, верно духу времени и духу народов: христианские проповедники приходят к одному англосаксонскому королю; король, подобно Владимиру, созывает дружину и старшин для совещания, принять ли им новую веру или нет; и вот один из вождей говорит: «Ты, верно, припомнишь, князь, что случается иногда в зимнее время, когда ты с дружиною своей сидишь в теплой комнате, камин пылает, всем так хорошо, а на дворе вьюга, метель, дождь, снег; и вот иногда в это время случится, что маленькая птичка влетит в одну дверь и вылетит в другую: мгновение этого перелета так приятно ей, но это мгновение кратко, и она снова погружается в бурю, и снова бьет ее ненастье: такова и жизнь наша, если сравнить ее с тем временем, которое ей предшествует и последует, – это время беспокоит и страшит нас своею неизвестностью. Итак, если новое учение даст известие о том, что было и что будет, то стоит принять его. Так говорят предания, являющиеся совершенно независимо одно от другого в разных концах Европы. На верность их указывает их согласие.

Но есть еще другое предание, также несомненно верное: это предание о выборе вер. Оно говорит, что Владимир должен был выбирать из разных вер; язычество показало свою несостоятельность, нужно было переменить его на другую веру, и вот Владимир избирает из многих вер христианскую. Это предание также согласно с обстоятельствами времени и тогдашнего общества. Выбор из многих вер есть особенность русской истории: другим, западным народам нельзя было выбирать из многих вер, им можно было только переменить язычество на христианство. Но русское общество находилось на границах Европы и Азии; здесь, на этих границах, сталкивались не только разные народы, но и разные религии; следовательно, обществу в таких обстоятельствах должно было выбирать из разных вер. Далее на Востоке еще прежде основания русского государства основалось казарское царство, которое представляет нам несколько различных народов, соединенных вместе, и несколько различных религий: и вот у казар существовало предание, что их кагану нужно было также выбирать из разных вер, что к нему приходили проповедники от разных народов, – азиатский народ выбирает веру иудейскую. Теперь, далее к Западу, на границах Европы и Азии, основывается другое общество с европейским населением и характером; но обстоятельства те же, и то же предание повторяется; на этот раз европейское общество выбирает христианство.

Христианство было уже давно знакомо в Киеве вследствие связей с Константинополем: русские люди часто бывали в Константинополе и приносили оттуда рассказы о чудесах греческой религии и гражданственности. Эти бывальцы в Византии, которые вместе с тем бывали и в других странах и имели случай сравнить различные религии, эти бывалые люди имели полное право сказать Владимиру то, что в предании говорят ему бояре, отправленные им для испытания различных вер: «Лучше греческого богослужения, лучше греческой религии найти нельзя; всякой, отведав раз сладкого, не захочет горького; если ты не примешь христианской веры, то мы уедем назад в Константинополь». Митрополит Илларион, современник Владимирова сына Ярослава, Илларион, авторитет которого для нас беспрекословен, говорит, что Владимир беспрестанно слышал о греческой вере, богослужении, о чудесах христианства. Но и для тех, которые не бывали в Константинополе, было свое туземное доказательство в пользу христианства. «Если бы христианство не было лучшею из религий, – говорили они Владимиру, – то твоя бабка Ольга не приняла бы его, а Ольга была мудрейшая из людей». Таким образом, все было готово к принятию христианства.