Сборник - Дело об убийстве царевича Димитрия

А Васька Малафеев сказал, что он с Русином с Раковым пищали, и палицу, и ножи кровью куречью мазал, и те ножи, и пищали, и палицу на побитых людей Русин Раков положил.

А конюх Михайло Григорьев в распросе сказал про царевичеву Дмитрееву смерть: что играл де-и царевич на дворе в тычку ножом с жильцы своими, и пришел на него падучий недуг, его бросило о землю, и он себя поколол сам в горло. И как де-и учали у Спаса звонити в городе и сбежались де-и со всех четырех сторон посадские многие люди, а Михайло Битяговской туто ж на царицын двор прибежал, и Михайло Битяговской, взбежав на двор, да вверьх побежал, а чаял того, что царевич вверьху. И посадские люди, взбежав вверх, да Михайла Битяговского выволокли из Брусяной избы, да тут его и убили; а велели посадским людям Михайла Битяговского убити царица Марья, да Михайло Нагой, а сына Михайлова, Данила, и Осипа Волохова, и Микиту Качалова, и Данила Третьякова, и людей Михайла Битяговского, и Осипа Волохова, и посадских трех человек побили чернью по царицыну Марьину и по Михайлову Нагово повеленью.

Да конюх же, Михайло Григорьев, сказал: что взяли посадские люди Иван Тихонов, да Ляпун хлебник, да Васька Недорез и все посадские люди с Михайлова двора, Битяговского, восемь лошадей, коней и меринов, и те де-и лошади привели

на конюшню на царевичеву, и те де-и лошади из конюшни имали посадские люди и выезжали на них за посад по дорогам, по Переславской по дороге, да по Сулоцкой дороге, для приезжих людей с Москвы; и как бы де-и они на тех дорогах съехалися с людьми, и им было тотчас в город весть учинити. А велел им по тем дорогам для вестей ездити Михайло Нагой, а выезжали они на тех лошадях по дорогам по три дни; да и посошные люди с ними, с посадскими людьми, на дороги выезжали ж от посаду верст по пяти и по ш[ес]ти; а как перестали ездити, и те лошади посадские люди взяли с Русином, с Раковым, и отвели их опять на Михайлов двор, Битеговского.

И Михалко Григорьев, и сын его Данилко даны держати приставам.

Сказали подьячие Третьячко Десятого, Васюк Михайлов, Терешка Ларивонов, да пищики Марко Бабкин, да Ивашко Ежов про царевичеву смерть: в нынешнем, государь, в 99 году, на шестой неделе после Велика дни, в субботу, майя в 15 день поехал государев дьяк Михайло Битяговской из Диячьи избы в пятом часу дни, а мы после его разошлись по своим подворьишкам; и послышели есмя в городе звон великой, и чаяли есмя в городе пожару. И мы прибежали в город, ажно в городе и на царевичеве дворе многие посадские, и слободские, и посошные люди, и с судов казаки с топоры, и с рогатинами, и с кольем; а у Диячьи избы сени и двери розламаны и вокна выбиты. И я, Третьячко, вшол в избу, ажно коробейка моя розламана, а вынято из нее государевых денег двадцать рублев, что были приготовлены на царицын и на царевичев расход. И мы учали спрашивати дворовых людей, что такого учинилося, и дьяк Михайло Битяговской здесе ли? И дворовые люди сказали: тешился де-и царевич на дворе с жильцы в тычку ножом, да пришла на него болезнь падучая, да в той болезни покололся ножом сам, а дьяка де-и Михаила и сына его Данила убили посадские, и слободские, и посошные люди, и с судов казаки. И мы учали говорити посадским людям: про что вы дьяка Михайла и сына его Данила убили? И они сказали: вам де-и от нас то же будет. И мы с того страху разбежались розно, и в город ходити не смели, покамест приехал на Углеч боярин князь Василей Иванович Шуйской, да окольничий Ондрей Петрович Клешнин, да дьяк Елизарей Вылузгин.

На обороте столбца: К сем речам Васюк Михайлов руку приложил.

К сем речам Терешка Ларионов руку п[ри]ложил.

К сем речам пищик Марко Бабкин руку приложил.

Повары Сергейко Никитин, Федька Щелин, Ондрюша Михайлов, Ивашко Никин, да помясы Сенька Ондреев, Митя Худоша, Гриша Дементьев, Гриша Филипов, скатертник Савка Иванов, сторожи Панко Савельев, Ивашко Чюча сказали в распросе про царевичеву смерть: тешился де-и царевич на дворе с жильцы в тычку ножом, а мы де-и тот день стряпали в поварне, и пришла де-и на него немощь падучая, да зашибло его о землю, и било его долго, и в ту де-и пору, как его било, покололся ножом сам.

Святой царевич Димитрий, со сценами убиения и перенесения мощей

Икона. Фрагмент. XVIII век

Каргопольский государственный историко-архитектурный и художественный музей