Сергей Махов - Ты помнишь, как все начиналось?

В 1784 годы — выдали 2 миллиона гульденов, правда с повышенной ставкой в 9.2%.

В 1785-м — еще миллион гульденов.

Всего с 1782 по 1796 годы американцы взяли взаймы у голландцев 34 миллиона гульденов.

Займы шли один за другим. До 1815 года. Когда Америка отказалась платить по долгам. Заодно киданув через половой орган не кого-нибудь, а Натана нашего, Майера Ротшильда. Что заставило кого-то из Ротшильдов самолично ехать в Америку, выбивать долги. Говорят, именно на денежки этой евроейско-голландской семейки был учрежден второй государственный Банк США в 1818 году, после того, как первый благополучно сдох.

Карикатура 1778 года — "Как нам поделить американскую корову?" Британский лев спит, тогда как голландцы, французы и испанцы выстраиваются в очередь, чтобы доить американскую корову. Обезумевший англичанин стоит рядом, тогда как кто-то из "Сынов Свободы" (как вы помните, они косплеили под индейцев, одевая перья) отпиливает корове рога.

Вообще, решение Франции вступить в войну было очень тяжелым.

Начать с того, что сам Людовик XVI был... англофилом. Ему нравилась Англия, он ежедневно читал по-английски газеты, отчеты заседаний Парламента, он бредил морем, торговлей, в том числе и мировой.

Кроме того, он считает, что Франция достигла максимального территориального расширения, и дальнейшее расширение не имеет смысла.

Единственное что гложет — это позор 1763 года, вынесенный в одну калитку флот, и отказ от Канады и Индии.

В 1773 году уволенный Шуазель де Праслен пишет королю записку, которую можно назвать пророческой. Он говорит, что американские колонии в Америке бурлят, и что скоро они попытаются отделиться от Англии.

Проходит ровно полтора года — и слова Шуазеля полностью сбываются.

А госсекретари рядом разделились на две фракции. Одна считает, что надо вступать в войну с Англией. Вторая говорит, что надо сохранить статус-кво и не вмешиваться. В первую входят секретарь по иностранным делам Верженн, секретарь по флоту Сартин, секретарь военного ведомства Сен-Жермен. Вторую группировку возглавляет секретарь по финансам Тюрго, который говорит, что экономика Франции большой войны не выдержит.

Государственный секретарь Морепа говорит, что если Франция вступит в войну — то она решится на море. Несмотря на бодрые доклады морского министра Сартина французский флот слабее, нежели английский, поэтому в войну вступать есть смысл только совместно с Испанией. Соединение испанского и французского флотов дает полуторный перевес над Роял Неви.

Начинается осторожное зондирование испанской позиции. Король Испании Карл III тоже горит идеей реванша, а его министр Флоридабланка говорит условия вступления Испании в войну — это Гибралтар и Менорка.

В 1776 году в Париж прибывает представитель Континентального Конгресса Сайлас Дин.

Он произносит всего два слова — "Оружие и порох!" Без боеприпасов революция обречена на провал.

Людовик сомневается, и после мучительных раздумий все-таки решает помочь. Создается фиктивная компания, которую возглавляет Бомарше. Сначала в Америку идут три корабля, потом еще девять. Для защиты от английских каперов Бомарше покупает 64-пушечный "Гиппопотам", который переименовывает во "Фьер Родриге". К 1779 году торгово-транспортная компания Бомарше разрастается до 30 торговых и 10 военных кораблей. За два года поставляется до 50 тысяч мушкетов и ружей, 67 пушек, порох, ядра.

В декабре 1776 года в Париж прибывает Франклин. Он покорил дворянское окружение короля чуть более, чем полностью. Всех, кроме Людовика. Тот подозрительно относится к американскому эмиссару.

И тогда Франклин делает ход конем — он допускает утечку данных о компании Бомарше и роде ее деятельности. Англия в шоке. Лорд Норт приказывает полностью вооружить флот. Сартин, боясь попасть в ситуацию начала Семилетней войны, так же отвечает мобилизацией, во флот призываются 24 тысячи моряков. Офицеры эволюционной эскадры рвутся в бой, они многому научились, они разработали и отработали новую тактику, они готовы смыть позор 1763 года.

Новый министр финансов Неккер, поведя итог контрабандной торговли с американцами, констатирует, что взамен на вооружение и припасы через Мартинику и Гваделупу прошло колониальных товаров на 2 миллиона 275 тысяч ливров. И Неккер произносит роковую фразу — в случае войны он может взять достаточно кредитов, чтобы вести войну на них, не повышая налоги.