Пантелеймон Кулиш - История воссоединения Руси. Том 1

И казалось пограничникам, что у них не будет другой тягости, кроме убожества, прогонявшего казаков из дому на опасный промысел, — что у них не будет другой беды, кроме той, которая постоянно грозила им из-за степных могил и сторожевых шанцев. Но паны, охватившие своими имениями весь юго-восток за Киевом, Каневом, Черкасами, Белою-Церковью и далее до пограничного со стороны Молдавии Каменца Подольского, мало-помалу начали делать ощутительным присутствие польского права в Украине. Казаки вначале не обращали внимания на ту власть, которая сеймовым постановлением 1590 года давалась над ними местной шляхте, и не завидовали размножению в Украине панских имений. Местная шляхта тянула тогда в один гуж с казаками, жила с ними за панибрата, хаживала казацким обычаем на военный промысел, а её имения, при обилии незанятых никем земель в Украине, вовсе не стесняли казаков, напротив, еще обеспечивали их семействам безопасность от татарских набегов. Но заселение украинских пустынь шло с быстротою невероятною; панские села и местечки густели с каждым годом; земля чаще и чаще делалась между пограничными жителями предметом кровавых споров; недвижимая собственность дорожала, а вместе с тем изменились и прежние отношения между панами и казаками. Украинские дворяне с каждым годом более и более обособлялись от казаков в своем быту и интересах; сельское хозяйство, на плодоносной почве, вознаграждало их за труды вернее, чем хождение с казаками на военный промысел; с улучшением общественного быта, явилась потребность в более строгой администрации; на поветовых сеймиках изыскивались меры к обузданию всякого своевольства, а всего больше — казацкаго; наконец, явилась настоятельная надоб ность в рабочих руках для множества новых колоний, сгущавшихся на пограничье; от свободных поселян, составлявших казацкие семейства, землевладельцы-паны стали требовать чиншей и панщины, а старинные казацкие займища называли землею панскою. Этого мало: из панской земли, на которой очутился не знавший над собою пана украинец, ему, как подданому панскому, запрещали выходить, когда понадобится, за Пороги и в дикие поля. Вслед за тем паны-землевладельцы начали увеличивать медовые и другие дани, ввели поволовщину от стад и покуховщину от варенья напитков, стали брать плату с жерновов, отдавать в аренду рыболовные места, взимать мыто при вїезде в город и села на ярмарки. Словом — устроили в Украине новую Польшу. Старосты королевских имений были те же помещики и действовали в староствах, как и в своих наследственных селах, а что было всего обиднее для селян — распоряжались не сами лично, а предоставляли свою власть наместникам, мелким державцам и арендаторам, которые, по словам украинской летописи, "их же салом по их шкуре мазали, отнявши у мужика, панам давали." То, от чего отцы и деды украинских поселян уходили из глубины шляхетчины, по их следам пришло в Украину. Из Украины переселенцам некуда было уходить далее, разве в татарскую и турецкую неволю. Оставалось — или подчиниться панским порядкам, то есть польскому, панскому, так-названному княжескому праву, или отстаивать некодифицированную равноправность, во что бы то ни стало. Местные условия и современное положение дел благоприятствовали последнему.

Казацкий самосуд и распространение казацкого присуду на низшие слои общества. — Остатки княжеских дружин в Украине — конные и путные бояре. — Наплыв в Украину польской неоседлой шляхты и её роль. — Представители знатных русских фамилий в составе первобытного казачества. — Переход добровольной ассоциации труда в невольную. — Низовое казачество заслоняет королевские и панские имения от татарских н абегов.

Ссоры между казаками и шляхтою начались, можно сказать, со времен незапамятных. Повод к ним подавал уже один противоположный взгляд той и другой стороны на право владения землею. Не раз казацкая займанщина должна была соприкоснуться с займанщиною панскою, по мере того как гуще и гуще делались панские слободы в Украине. Казаки, не зная по книгам, но сознавая в душе jus primi occupantis, отстаивали свои пастбища и ланы против притязаний шляхты, которая сперва владела ими de jure, а потом захотела владеть и de facto. Шляхта, искони воинственная на пограничье, на спускала казакам и, отличаясь превосходством военных средств, легко брала над ними перевес. За всякою победою над сословием, которому польское право отказывало в землевладении, она делалась полным собственником некоторой части старинных займищ казацких и, следовательно, налагала тягость подданства на их обитателей. Так говорит, по дошедшим до него преданиям, венгерско-польский историк Грондский, но прибавляет, что шляхте нелегко было утвердить это подданство за собою, так как и перед самой Хмельнитчиною всё еще оставалось много пустых, недоступных для шляхты земель, куда покоренные уходили по примеру своих предков и устраивали там новые и вольные "осады".