Пантелеймон Кулиш - История воссоединения Руси. Том 1

Это была республика, образовавшаяся в силу противодействия русского духа татарскому. С одной стороны, она сохраняла главные черты своего происхождения, именно — христианскую веру и богатырские обычаи, с другой — усвоила себе наезднические нравы, без чего невозможно было бы ей существовать. Как татары вместе с турками вторгались беспрестанно в днестровскую и днепровскую Русь, так запорожские рыцари нападали на татарские улусы и турецкие замки. Как татарская орда получала подарки от польского короля и от московского царя за то, чтобы не вторгалась в их пределы, так и орда казацкая принуждала не только обоих государей, но и самих татар откупаться от неё ежегодными подарками [26].

Первоначальною задачею казачества, как мы видели из реляции Претвича, было — наблюдать в степях за движением татар и посылать к пограничным гарнизонам известия о приближении опасности. Когда королевским воеводам и старостам удавалось встретить или настигнуть и поразить орду, обыкновенно вооруженную плохо и неспособную к продолжительному бою, — казаки пускались в погоню за остатками разбитой ватаги и, в награду за свою неутомимость, получали отбитую у ней добычу, всего охотнее — лошадей. Утвердясь за Порогами, казаки сторожили татар на переправах через Днепр, не допускали их переходить с "татарской" на "русскую", то есть на правую сторону. Но не всегда были у них к тому средства, и вообще низовцы предпочитали нападать на татар, когда они обремененные пленниками и награбленным добром, возвращались в свои улусы.

Польское правительство не поддержало ни Дашковича в его предложении устроить на Днепре сильную стражу, ни к нязяВишневецкого во время опасного пребывания его на острове Хортице. Дядя польского летописца Бильского, Ян Орышовский, долго гетманствовал у запорожцев при Стефане Батории, и также пришел к мысли о необходимости защитить от татар поднепровские замки. Он был готов заняться этим делом лично, и не сомневался в успехе. "Если бы на днепровских островах построить замки", пишет, наслушавшись его, племянник, "не лазили бы к нам эти вши татары; отняли бы мы у них весь Днепр, только бы захотели. Но мы предпочитаем отбиваться от татар у Самбора!"

Правительство Сигизмунда-Августа не знало, что ему делать с казаками. Оно нуждалось в них во время войны; но войну Польша вела тогда на севере, куда казаки шли не охотно. В низовых пустынях, между Днепром и Днестром, польская политика старалась поддержать мир; а в мирное время казакам оставалось только чумачествовать, да — в отмщение татарским казакам — грабить степных чабанов. В том и другом промысле стесняли их пограничные воеводы, старосты и другие урядники, которые уже и тогда смотрели на низовых казаков, какна помеху в управлении краем. У каждого из них были свои казаки, составлявшие низшую степень привилегированных служебников. Вольного сбора людей, приходивших на зиму в городовую Украину с днепровского Низу, они не любили. С другой стороны, низовые казаки вели себя в Украине буйно, не платили долгов и, как люди неоседлые, которых "не по чом было сыскивать" отличались безнаказанностью. Чтобы держать их в большей зависимости от правительства, король-Сигизмунд-Август, в 1572 году, поручил коронному гетману, Юрию Язловецкому, выбрать лучших из них на королевскую службу. Этим выбранным назначено было из королевской казны жалованье; они были освобождены от власти и присуду украинских урадников, и подчинены непосредственно коронному гетману, для разбирательства же споров между оседлыми жителями и казаками, приходившими с Низу в королевские города и зáмки, был назначен с таршим и судьёю над всеми низовыми казаками белоцерковский шляхтич Ян Бадовский. Чгобы воеводы, старосты и другие украинские урядники не препятствовали ему действовать по усмотрению короля и коронного гетмана, он освобождался от юрисдикции местных властей, кроме случаев насилия и кровавых поступков, а два дома его в Белой-Церкви, с огородами, грунтами и всеми их принадлежностями, были изъяты из зáмкового и мещанского присуду белоцерковского, освобождены от всяких платежей и повинностей, и, сверх того, дозволено было Бадовскому и его жене содержать в своих домах вольный шинк, мед, пиво, горилку, не платя установленной за то капщизны и других пошлин .

Оставляя Днепр в спорном владении низовых казаков и татар, Польская Речь-Посполитая как-бы отреклась от русской территории, лежавшей за чертою украинских замков; а польские писатели XVI века прямо говорили, что запорожцы живут на татарских землях. Королю Сигизмунду-Августу и его сенаторам казалось возможным оставаться постоянно в мирных отношениях с турецким султаном, который обещал вешать на крюках татарских мурз, если они осмелятся вторгаться в польские владения, и, взамен того, требовал укрощения казацких разбоев. Платить крымскому хану дань и направлять его на московские земли находили они удобнейшим, нежели воевать с азиятцами. Татарские набеги небольшими ордами на пограничные воеводства считались неизбежным злом против которого принимались меры местными властями, как против разбоя. Так точно и турецкое правительство смотрело на казаков, нападавших от времени до времени на татар и турок. Между реками Днепром и Бугом турецкие чабаны пасли овец на польской земле, и уполномоченные с той и другой стороны делились общею с них десятиною.