Николай Долгополов: Оперативный вальс в германском посольстве[статья]

Все это майор в присущей ей лаконичной манере изложила Федотову. Тот аргументы моментально понял и тотчас отверг. Отступать было поздно. Да и заменить Зою Ивановну некем. Чтобы хоть как-то прикрыть разведчицу, из ВОКСа, послушно выполнявшего приказы Лубянки, успели уведомить немецкое посольство: вместо заболевшей сотрудницы Рыбкиной на приеме будет наша переводчица Ярцева.

Из принадлежавшей ВОКСу машины, подъехавшей к посольству Германии, вышла красивая женщина в бархатном платье со шлейфом. Тут же подъехали машины с артистами из Большого. Среди них не чуждая искусству балета Зоя Ивановна разглядела популярнейших Семенову и Тихомирову.

Она быстро поняла: прием организован на скорую руку. Еда — невкусная, приготовленная небрежно, словно для отмазки. Во все разговоры с гостями лезет военный атташе — установленный советской разведкой представитель абвера. Он нагло нарушает этикет и даже перебивает уважаемого посла Вернера фон дер Шуленбурга. Немцы захотели создать впечатление общения представителей культуры двух стран, дабы показать, что все в порядке, Договор о ненападении в силе. Ярцевой пришлось переводить официальные речи и тосты. Занятие, не оставляющее времени ни на еду, ни на общение.

Но тут грянул вальс. Кто-то поставил пластинку, и сам Шуленбург пригласил красавицу-переводчицу на танец. Та с радостью — по понятным причинам вполне искренней — согласилась. И предчувствия майора Рыбкину не обманули.

Здесь я напомню то, чего нет ни в каких книгах Зои Ивановны Воскресенской. Рискуя карьерой и идя против собственного министерства иностранных дел, посол Шуленбург убеждал Гитлера не начинать военных действий против СССР. Возможно, посол для убедительности своих докладов из Москвы даже завышал военный потенциал Советского Союза. Вовсе не собираясь делать антифашиста из представителя немецкой знати, замечу: по некоторым данным, проверить которые абсолютно невозможно, в трех беседах с прямым коллегой, послом СССР в Берлине Деканозовым, Шуленбург предупреждал о грядущем нападении Гитлера, не называя точной даты.

В ноябре 1944 года фон Шуленбург, участник заговора против Гитлера, был казнен. А удался бы группе немецких офицеров вермахта план «Валькирия», не передвинь кто-то случайно портфель с бомбой, пронесенный Клаусом фон Шта-уффенбергом на совещание у Гитлера, и, вероятно, быть Шуленбургу министром иностранных дел Германии.

Был и важный психологический мотив в действиях Шуленбурга. Он занимал пост послав СССР с 1934 года. Должен заметить, что долгое пребывание в чужой стране почти ни для кого не проходит бесследно. Ты невольно проникаешься уважением к державе, ставшей для тебя близкой. Следишь за ее делами и планами, будто за своими собственными. Воевать против нее кажется глупым. Вернер фон дер Шуленбург, чья нога ступила на нашу землю еще в 1906 году (Варшава тогда входила в состав Российской империи), совсем не хотел войны с Советами.

А теперь вернемся к загадочному вальсу 17 мая 1941 года.

Шуленбург честно признался обаятельной партнерше, что не слишком любит танцевать. Однако совсем немолодой кавалер старательно «прокружил» даму в бархатном по посольским помещениям. Трудно считать это случайностью. И уж тем более невнимательностью опытнейшего дипломата…

Сколько же важных деталей подметил наметанный взгляд майора Воскресенской! Во многих залах картины были сняты со стен, причем недавно: на их месте яркая, не выцветшая краска. А в одной из дальних комнат Рыбкина увидела горку чемоданов. Не надо быть Шерлоком Холмсом, чтобы уразуметь: в посольстве готовятся к близкому отъезду.

Прозвучал последний аккорд. Ослепительная чиновница ВОКСа заторопилась домой, тем более что военный атташе Германии вдруг затеял ее проверку: в каком отделе общества культурных связей работаете, по какому направлению, какие планы ближайших командировок? Атташе, как пишет Воскресенская в своей книге, успел по каким-то каналам проверить: гостья блефует. И с гордостью сообщил ей об этом открытии. Но майор в бархатном платье не слишком утруждала себя поиском ответов. Зоя Ивановна резко оборвала собеседника на полуфразе. Атташе ей был не нужен, плевать она на него хотела.

Вот тут-то абсолютно случайно (и на сей раз это чистая правда) подоспела всегда отличавшаяся решительностью моя соседка по дому Марина Тимофеевна Семенова, скончавшаяся на 102-м году жизни. Усталая после спектакля, да еще и бесполезного приема, прима-балерина со словами «пора и честь знать» первой покинула посольство. На машине ВОКСа уехала и Зоя Ивановна Рыбкина.