Виктор Шапинов - Империализм от Ленина до Путина

Естественно, что здесь вставала проблема, связанная с изолированным положением социалистической страны и ее отсталым экономическим положением.

Трудность перехода ко второму этапу заключалась и в том, что в Российской империи пролетариату оказалось просто взять власть в свои руки, но весьма непросто решать задачи социалистического преобразования.

Кроме тяжелых процессов индустриализации и коллективизации, создание материальной базы социализма в СССР потребовало предоставления определенных привилегий слою специалистов, необходимых для развития науки, техники, обороны, управления и т. д. Встала задача подготовки кадров – интеллигенции, которая могла бы освоить передовую технику. Для того чтобы быстро, в экстренные сроки такую интеллигенцию вырастить, приходилось вводить и некоторое неравенство. Создавались лучшие условия для жизни «бюрократии». В сталинский период это было вынужденной мерой. Внедрить новую технику, развить производительные силы (без чего бюрократию не уничтожить) невозможно было без бюрократии – такова диалектика.

На этом этапе, который в области взаимоотношения классов может назван решением задачи ликвидации буржуазии и мелкой буржуазии, интересы рабочего класса и его бюрократии в целом совпадают. В этот период Сталин мог вершить дело рабочего класса руками бюрократии.

Но эти интересы рано или поздно вступают в противоречие. Этот час бьет, когда наступает время перехода к действительному уничтожению частной собственности, ликвидации разделения труда, когда особый слой, освобожденный от непосредственно физического труда для решения общественных задач (или «бюрократия»), превращается из условия развития общества в его тормоз.

По-видимому, интересы рабочего класса и его бюрократии впервые столкнулись в конце 30-х годов, что стало причиной трагедии Большого Террора, основным объектом которого, как показывают новейшие исследования, была именно бюрократия. Но террор стал тем, чем он стал именно в силу того, что материальных условий для действительного снятия отчуждения и уничтожения бюрократии, как особого слоя (а не просто физического ее истребления), еще не было.

Так получилось, что имя Сталина ассоциируется именно с тем периодом, когда дело коммунизма двигалось вперед с опорой на бюрократию. Как относится к этому? Хорошо это или плохо?

Как и всякое историческое явление, социалистическая бюрократия – это не хорошо и не плохо, она возникает как необходимое условие становления социализма, особенно в отсталой стране, и должно вместе с государством, деньгами и прочим наследием классовой цивилизации занять свое место в историческом музее рядом с ручной прялкой и каменным топором. Но в определенный период и каменный топор и ручная прялка были серьезными факторами прогресса.

« История так же, как и познание, не может получить окончательного завершения в каком-то совершенном, идеальном состоянии человечества; совершенное общество, совершенное «государство», это – вещи, которые могут существовать только в фантазии. Напротив, все общественные порядки, сменяющие друг друга в ходе истории, представляют собой лишь преходящие ступени бесконечного развития человеческого общества от низшей ступени к высшей. Каждая ступень необходима и, таким образом, имеет свое оправдание для того времени и для тех условий, которым она обязана своим происхождением. Но она становится непрочной и лишается своего оправдания перед лицом новых, более высоких условий, постепенно развивающихся в ее собственных недрах » [28]. Этот фрагмент «позднего» Энгельса как будто специально направлен против антисталинистов и поверхностных «сталинистов», которые не видят оправдания для диктатуры пролетариата сталинский период или, напротив, делают из нее мерку для всех времен и народов. Здесь в предельно общей форме выражено и наше отношение к периоду Сталина.

Вопрос заключается только в том, когда же эта система изжила себя? « У нее [диалектики] , правда, есть и консервативная сторона: каждая данная ступень развития познания и общественных отношений оправдывается ею для своего времени и своих условий, но не больше » [29], – пишет Энгельс. Но, когда наступило это «но не больше»? Когда именно «сталинская бюрократия» стала оковами на пути к коммунизму?

Собственно, здесь мы должны выйти за пределы периода жизни Сталина и обратиться к позднесоветским временам, когда, по нашему мнению, были созданы условия перехода к высшим стадиям коммунистического общества.