Игорь Фроянов - Уроки Красного Октября

Так устанавливается причастность партии эсеров к «немецким деньгам». Отсюда ясно, почему Керенский, один из виднейших представителей этой партии, закатил настоящую истерику, когда Милюков вспомнил о германских деньгах, способствовавших февральскому перевороту.

Становится понятным и поведение Н. С. Чхеидзе, председателя ЦИК Всероссийского съезда Советов солдатских и рабочих депутатов первого созыва. В состав ЦИК, как известно, было избрано 107 меньшевиков, 101 эсер, 35 большевиков, 8 объединенных социал-демократов, 4 трудовика и «народных социалистов», 1 бундовец. Меньшевики и эсеры, стало быть, составляли абсолютное большинство в ЦИКе. Репутация этого большинства была бы сильно подмоченной, если бы обнаружилась связь эсеров (возможно, и меньшевиков) с «немецкими деньгами». Поэтому, Чхеидзе, вероятно, не хотел возбуждать этот вопрос даже по отношению к своим партийным противникам – большевикам. После того, как Г. А. Алексинский выступил с разоблачением сотрудничества Ленина с немцами, он от своего имени как председателя ЦИК и от имени И. Г. Церетели как члена Временного правительства «обратился тотчас по телефону во все редакции с предложением воздержаться от напечатания клевет Алексинского. Чхеидзе сказал Сталину, что большинство газет выразило готовность исполнить его просьбу…» [219] Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т.32. С. 413. В действиях Чхеидзе мы не видим никаких других побуждений, кроме желания погасить толки, чреватые падением авторитета и престижа революционных партий.

Многозначителен ход дознания, которое вело Временное правительство по делу о германском «шпионстве» Ленина и большевиков. По словам Волкогонова, «расследование Временным правительством «дела большевиков» велось вяло – было не до того. Власть шаталась и в то же время где-то надеялась, что большевики помогут ей устоять перед лицом правой опасности, новой корниловщины» [220] Волкогонов Д. А. Ленин. Политический портрет. Кн.1. С. 212–213. . Волкогонов еще раз возвращается к этой мысли: «Говоря о «немецкой теме», скажу еще, что, когда в июле Временное правительство отдало приказ об аресте Ленина, начавшееся следствие быстро собрало 21 том доказательств связей большевистской партии с германскими властями. Но затем дело стало глохнуть. Керенский видел в то время главную опасность справа, а не слева и в складывающейся обстановке рассчитывал в определенной ситуации на поддержку большевиков» [221] Там же. С. 220. . О разоблачениях, обличающих большевиков в финансовых связях с немцами и «не доведенных до конца», писал также А. И. Солженицын [222] Солженицын А. Ленин в Цюрихе. Париж, 1975. С. 235. .

Рассуждения Волкогонова о том, что Временное правительство надеялось на помощь большевиков в случае «правой опасности», что Керенский видел главную угрозу «справа, а не слева», расходятся с реальной обстановкой того времени. Как известно, на Первом Всероссийском съезде Советов (начало июня 1917 г.) в ответ на слова меньшевика Церетели, что «в настоящий момент в России нет политической партии, которая говорила бы: дайте в наши руки власть, уйдите, мы займем ваше место», что «такой партии в России нет», Ленин с места заявил: «Есть» [223] Первый Всероссийский съезд Советов. М., 1930. Т.1. С. 65. . Как верно заметил Э. Карр, «заявление Ленина о готовности большевиков взять власть в свои руки было объявлением войны Временному правительству и для этой цели предназначалось» [224] Карр Э. История Советской России. Кн.1. Большевистская революция 1917–1923. Т. 1–2. М., 1990. С. 90. .

Временное правительство очень встревожили, если не напугали, демонстрации начала июля, которые на многих производили впечатление «серьезной попытки большевиков захватить власть». Под этим впечатлением и находилось, по-видимому, Временное правительство. Не случайно «в столицу были введены преданные ему войска. «Правда» была запрещена, и были выданы ордера на арест главных лидеров большевиков» [225] Там же. .

На наш взгляд, дело об «измене большевиков» в пользу Германии «стало глохнуть» прежде всего потому, что главные деятели Временного правительства не были заинтересованы в успешном завершении этого дела, поскольку знали, что не без помощи немецких денег совершилась и «их революция», т. е. Февральская революция, о чем, как мы уже отмечали, недвусмысленно говорил Милюков на одном из правительственных заседаний [226] Не исключено и то, что Керенский мог получить по масонским каналам указание умерить свой разоблачительный пыл. Необходимо еще осмыслить, почему он поручил сбор данных «по поводу преступной деятельности» большевиков Терещенко и Некрасову (Волкогонов Д. А. Ленин. Политический портрет. Кн.1. С. 214), на принадлежность которых к масонам довольно прозрачно намекал впоследствии Милюков (Милюков П. Н. Воспоминания. Т.2. С. 285–286; см. также с. 66–67 настоящей работы). Не показателен ли и тот факт, что после появления «разоблачений» в июле 1917 г. Парвус, будучи далеко не последним человеком в «мировой закулисе», очень резко критиковал Керенского в германской прессе (Солженицын А. Ленин в Цюрихе. С. 235). . И не Временному правительству было судить большевиков. Об этом, по всей видимости, догадывался Ленин и потому с некоторой бравадой и даже задиристостью писал: «Власть бездействует. Ни Керенский, ни Временное правительство, ни Исполнительный комитет Совета не думают даже о том, чтобы арестовать Ленина, Ганецкого и Козловского, если они подозрительны» [227] Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т.32. С. 416. .