Евгений Кунц - Менталитет и культура сословий русского общества второй половины XVIII - XIX века (статья)

Существенной чертой менталитета российских предпринимателей становилась идея моральной ответственности перед рабочими, которые не только продавали капиталисту свой труд, но и передавали ему ответственность за свою судьбу.

«Самое отношение предпринимателя к своему делу, — писал знаток московского купечества П.А. Бурышкин, — было несколько иным, чем на Западе. На свою деятельность смотрели не только, или не сколько, как на источник наживы, а как на выполнение задачи, своего рода миссию, возложенную Богом или судьбою. Про богатство говорили, что Бог его дал в пользование и потребует по нему отчета, что выражалось отчасти в том, что именно в купеческой среде были развиты и благотворительность и коллекционерство, на которое смотрели как на выполнение какого-то свыше назначенного дела».

Как писал очевидец, «в фабричном быту мы можем наглядно видеть картину прежде братства хозяина с работником, потом постепенно отделение первого от второго». Особенно заметной дистанция между ними стала начиная с середины XIX в., когда на смену ручному труду пришел труд машинный.

По мнению современников, основными качествами преуспевающего купца были такие, как трудолюбие, предприимчивость, расчетливость. Для дореформенного купечества было характерно уважительное отношение к своей деятельности, своему социальному положению, и к занятиям малоквалифицированным или наемному труду они относились негативно. «Что же касается до ремесленников, — писал купец Н.П. Вишняков, — то у нас их недолюбливали, считая их народом наиболее беспорядочным и преданным пьянству».

Почти столь же неприязненное отношение среди представителей купеческого сословия встречало занятие наемным интеллектуальным или управленческим трудом. Человек, занятый умственным трудом, сравнивался с поденщиком или слугой. Длительное время сочинение литературных произведений рассматривалось купцами как праздное времяпрепровождение представителей благородного сословия.

Подобное отношение к интеллектуальной деятельности удерживалось в народной среде на всем протяжении XIX в. Живучесть его среди представителей купечества объясняется тем, что в рассматриваемый период купеческое сословие пополнялось в основном за счет выходцев из народной среды, а их культурные представления требовали значительного времени для своей трансформации в пределах городской культуры.

Впрочем, престижность интеллектуального труда напрямую зависела от официального положения человека. Близость писателя, художника ко двору способствовала значительному росту престижа его деятельности в глазах общества. В пореформенный период (60-90-е гг. XIX в.) вместо прежде безразличного, а то и негативного отношения к литературному труду среди части купечества началось увлечение литературным творчеством и издательством литературы по местной истории.

Так, ярославские купцы проявили большой интерес к изданию книг по истории городов: описание г. Рыбинска было издано на средства городского головы Ф. Тюменева, история г. Молога — на средства купца П.М. Подосенова, г. Романова-Борисоглебска — на средства купца В.К. Иванова. Немало провинциальных купцов стали выступать в роли благотворителей и меценатов.

Важно отметить, что наиболее значительная часть купечества занималась накопительством, не обременяя себя благотворительностью и меценатством и не отягощаясь размышлениями о «душе». Образы именно таких купцов стали прототипами замечательных драматических произведений А.Н. Островского.

По верному наблюдению учителя медынского приходского училища А.Е.Данилевского, которое он записал в 1848 г., местные купцы при заключении сделок со своими коллегами «без актов верны и честны. Но благородные люди, к которым они питают какую-то враждебную ненависть, и вообще пришлецы без актов не должны полагаться на их честность и верность, — их непременно обманут; они даже хвалятся между собою, что умели проморгать простачка».

В деловой повседневной практике купцы исходили из деления деловых партнеров на «своих» и «чужих» в зависимости не только от их сословной принадлежности, то и от типа культуры. В глазах купцов первой половины XIX в. «чужими» являлись все носители «новой» культуры вне зависимости от их социальной принадлежности.

Такой двойной стандарт морали в повседневной жизни был присущ и представителям других сословий, например крестьянам. По мере распространения светского образования, углубления процесса трансформации феодально-сословного общества в классовое в связи с ростом буржуазных отношений подобная двойственность предпринимательской этики исчезала.