Альманах Array - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

Искусственный перенос анализа социально-политической ситуации из Египта в такие специфические страны может очень исказить картину.

Возьмем, к примеру, Саудовскую Аравию. Среди сторонников революции по египетскому пути могут быть какие-то представители городского среднего класса. А им надо выбирать между сравнительным материальным благополучием и потенциальной опасностью бунта. Здесь же действует разбросанная по всей гигантской территории королевская семья, точнее – клан из более 5 тысяч человек. За штурвалами самолетов сидят в основном члены королевской семьи, они – в аппарате всех ведомств, во главе провинций. В Саудовской Аравии находятся главные святыни ислама – Мекка и Медина, и религиозный истеблишмент имеет глубочайшие корни. Призывы к восстановлению основ ислама в Саудовской Аравии прозвучали бы просто смешно, потому что в стране нет другого права, кроме шариата. Власть опирается не только на сильные полицейские структуры, но и на Национальную гвардию, которая формируется из верных династии племен «голубой крови». Что касается рабочих – 7-8 миллионов иммигрантов из Пакистана, Бангладеш, Филиппин и некоторых других стран, – то они приехали сюда не для того, чтобы остаться и получить саудовские права, а для того, чтобы заработать денег и уехать. Кризис может коснуться и этой страны, но он примет в ней очень специфический характер.

Конечно, образованный средний класс в Саудовской Аравии на события смотрел по-другому, кое в чем морально поддерживая восставших. Саудовские блогеры осуждали правительство за то, что оно дало бывшему правителю Туниса Бен Али убежище. Для одних он был диктатор, для других – почти безбожник, слишком светский правитель. Кто-то жаловался на недостаточный уровень зарплаты, плохие школы, нехватку рабочих мест.

Но правительство может прибегать к репрессиям, пропаганде, племенным связям, к патронату для того, чтобы ослабить любую оппозицию. Престарелый (87 лет) король Абдалла перед возвращением после лечения в страну объявил о социальной программе в 37 миллиардов долларов на помощь бедным, отсрочку кредитов, строительство жилья. Любые шаги к какой-либо демократизации раньше давали преимущества крайним антизападным исламистам в Саудовской Аравии, поэтому просто призыв к «свободным» выборам – опасный лозунг даже для скрытых либералов.

Только в Восточной провинции, где есть достаточно многочисленное шиитское население, мог бы вспыхнуть массовый протест. Но религиозные лидеры там очень осторожны. Они боятся обвинений в том, что играют роль как бы «пятой колонны» Ирана. В начале февраля молодые саудовцы из восточного города Катифа планировали демонстрацию, требуя политических реформ, но местные религиозные лидеры отговорили их от этой затеи. Конечно, пожилые авторитеты могут потерять контроль над улицей. Уже прошли демонстрации, в которых участвовали несколько сот человек. Но у большинства саудовцев пока что вряд ли есть желание увидеть в стране революцию. Правда, они хотят реформ и меньше коррупции.

Проблема и в том, что сейчас правители заняты вопросом престолонаследия и плохим здоровьем очень пожилых членов королевской семьи.

Возможны протесты в Катаре, Омане или в Объединенных Арабских Эмиратах. Но большинство рабочих там – иммигранты, их немедленно вышвырнут из страны, если они будут протестовать. А у коренных жителей Катара и ОАЭ самый высокий в мире уровень жизни.

В Сирии президент Башар Асад, конечно, не иммунизирован полностью от того, что вокруг него происходит. Его тайная полиция следит за всеми движениями. Демографические проблемы, высокий уровень безработицы, полицейский режим подпитывают антиправительственные протесты. Но Асад показал себя гибким и одновременно решительным лидером. Асад контролирует армию и органы безопасности через партийную организацию баасистов, через своих алавитов – членов умеренной шиитской секты и верных суннитов. Экономическая либерализация позволяла по-умному делиться доходами между элитой алавитов и суннитов. Оппозиционные группы есть. Но они пока что разобщены. «Братья-мусульмане» были резко ослаблены репрессиями. Многие оппозиционные интеллектуалы из числа курдов или нерелигиозных деятелей оказались в тюрьмах, другие вели себя тихо, третьи эмигрировали. Протестные настроения потребовалось долго раскачивать, чтобы они выплеснулись наружу.

В Сирии нет такой бедности, как в Египте, нет таких трущоб, но, конечно, недовольство есть. В Сирии много университетов и, как в Египте, выпускники часто не имеют работы. Молодое поколение пока что деполитизировано. Кровавые войны в Ливане и Ираке убедили их, что стабильность и безопасность – это то, что не стоит разрушать. Сам Асад сравнительно молод – ему 45 лет, он подает себя как антизападного и, конечно, антиизраильского лидера. В Сирии многие рассматривают падение Мубарака как свидетельство краха проамериканского президента, ставшего союзником Израиля.