Альманах Array - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

Однако главным делом жизни султана были войны и законоположения, причем в тесной взаимосвязи.

– Один человек – одна цель, – любил повторять Сулейман Великолепный. – Мой народ – это моя семья. – Он не задавался несбыточными утопиями: покорить, покарать, объединить… Но – укрепить наследие предков в веках, причем в пределах, обеспечивающих процветание Дома Османов. А это было очень непросто.

В Европе Османской империи в основном противостояла Священная Римская империя германской нации, возглавлявшаяся императором Карлом V Габсбургом, которого Ватикан к тому же объявил «защитником христианства и истребителем турок». Габсбурги и Османы противостояли друг другу насмерть на просторах от Гибралтара до Неаполя и Сицилии, до Венгрии и берегов Дуная. Столкновение двух цивилизационных потоков высекало искры войн, но и сулило перспективы новых решений общеевропейских проблем.

Естественным врагом Карла V был его конкурент в борьбе за мантию императора мировой Священной Римской империи – король Франции Франциск I. Король Франции первым стал искать поддержки султана с тем, чтобы нанести поражение Карлу V. Однако французский монарх так часто менял свое отношение к Стамбулу – от предложения нового Крестового похода на империю до идеи союза Лилии и Полумесяца, – что торговцы на Стамбульском рынке Капалы Чаршы (он работает и сейчас), оценивая монету, говаривали: «Легковесная, как слово короля франков!» Сулеймана устраивала роль противовеса в распрях двух «христианнейших монархов» Европы. В самом начале своего правления он субсидировал Франциска I «как брата», стимулируя полновесными золотыми динарами коалицию Франции с Англией и германскими правителями. Когда Франциск I попал в плен к Карлу V, мать французского короля умоляла «императора турок» спасти ее сына от позора, а страну – от перехода под власть Габсбургов. К письму был приложен перстень с рубином, который всегда носил Франциск…

Такие перстни, подобные королевскому (кстати, его постигла та же участь), Сулейман дарил своим везирам десятками – на все пальцы – просто по настроению. Но в политике разбирался прекрасно, историю знал отменно. В Диване заявил, что еще император Карл Великий посылал подарки Харуну ар-Рашиду, герою «Тысячи и одной ночи».

Франциск получил письмо от султана: «Нет ничего хорошего, когда государям наносят поражение и берут их в плен… Ты просишь помощи для своего освобождения… Это встретило мое полное султанское понимание. Сохраняй мужество и не теряй присутствия духа».

История не знает, что же в действительности произошло, но Франциск, ослабевший и больной, вышел на свободу.

– О падишах! – докладывал Сулейману великий везир. – Король франков на свободе и проявляет черную неблагодарность к властелину Востока и Запада… Стоило ли тратить на его освобождение османское золото?

– Солнце восходит на Востоке, но садится-то оно на Западе. И так каждый день. Нельзя добиться равновесия в моей империи двух миров, опираясь только на Восток. А золото? Иншалла! Добудем у тех же франков! Готовь войска, мой везир, и отошли подарки голодной семье короля-пленника. – В этом был весь Сулейман – неожиданный в решениях и прозорливый. Франция больше триста лет будет союзником Османской империи, вплоть до Первой мировой войны.

В 1535 году был заключен первый договор между Османской империей и Францией – так называемый капитуляционный (от лат. capitula – глава, раздел соглашения или книги). Договор даровал именно французским подданным, как знак милости всемогущего падишаха, особые торговые и личные привилегии. Иностранные торговые корабли могли появляться в османских портах только в том случае, если они шли под французским флагом. Это решение положило конец торговому господству в Восточном Средиземноморье Венеции – непримиримого врага Стамбула. Подобный договор, первый и единственный в своем роде, помог сместить в пользу Сулеймана Великолепного торгово-политический баланс на всем Средиземноморье.

Сохранить этот перевес надолго не удалось. Глобальность замысла разбилась о жадность и слабость преемников-султанов Девлет-и Алийе.

Современники в один голос повторяют, что чуткие пальцы Сулеймана на ощупь различали качество золотых монет. За подделку карали беспощадно. Столь же легко он различал людей – искренних и притворщиков. Приближал первых, невзирая на религию и национальность. Был брезглив к лицемерам. Впрочем, щедро награждал сладкозвучных придворных поэтов. А вот шуты стали привлекать его только в старости.