Array Коллектив авторов - Королевский двор в Англии XV–XVII веков

После отъезда герцога придворные католики во главе с лордом Пэджитом и графом Нортумберлендом попытались еще раз использовать свою тактику и сообщили Елизавете I о «злостных» действиях графа Лестера и его последователей. Одновременно братья Пэджиты, граф Нортумберленд и Уильям Шелли попытались заручиться поддержкой французской Лиги в лице герцога Гиза. Об этом свидетельствует изложение судебного разбирательства по делу графа Нортумберленда летом 1585 г. «…Герцог Гиз требовал от Филиппа II 14 000 или 15 000 человек, которые должны были быть обеспечены провизией и оружием. Под предводительством герцога, на кораблях они должны были добраться до Англии и высадиться на побережье Сассекса» [666]. Помощь с континента не прибыла, а информация о проведении тайных конференций в графском парке в Петворте была доведена до сведения правительства.

Пуританская фракция вновь заняла свои ведущие позиции и предприняла контрмеры, приведшие к разгрому католической группировки при дворе. В итоге, Саутгемптон умер в октябре 1581 г. Эранделл и лорд Пэджит бежали в Париж в ноябре 1583 г., где примкнули к эмигрировавшему в январе 1582 г. У. Трешему. Лорд Гарри Говард, У. Шелли и граф Нортумберленд были арестованы. Последний, как и Филип Говард, умер в Тауэре в 1585 г. Лишь Артур Джорджес и граф Оксфорд, ранее вышедшие из фракции и заявившие о своем конформизме, избежали наказания и смогли продолжить свои карьеры.

Подводя итоги, следует отметить, что члены католической группировки так и не смогли составить конструктивную религиозно-политическую оппозицию правительственному курсу. Успех фракции при елизаветинском дворе, на наш взгляд, во многом зависел от таких факторов, как наличие лидера, способного эффективно отстаивать интересы своих последователей; концентрация у членов группировки значительной реальной власти, благодаря должностям и влиянию в графствах; лояльность к королеве.

Елизавета I не испытывала доверия к большинству членам католической фракции, особенно после заговоров герцога Норфолка и Ридольфи. Руководители придворных католиков, как отмечалось выше, оказались непригодными или неготовыми исполнять роль лидеров. Свое главное преимущество, заключавшееся в фамильном влиянии в графствах, а также широком привлечении к дипломатической службе, они не использовали.

Придворная борьба конца 1570-х – начала 1580-х годов убедительно показала слабость католической фракции, неспособность ее руководителей учесть политические последствия замужества Марии Тюдор, потребности английского общества. Пуританская и умеренно-протестантская фракции, напротив, продемонстрировали свою готовность объединиться и противостоять католическому влиянию.

Вторая четверть XVII в. Является одним из наиболее сложных и противоречивых периодов в социально-политической истории Англии, временем, которое во многом определило дальнейшую череду событий, приведших к крушению государственной системы, установившейся в эпоху первых Стюартов. Несмотря на большое количество работ, освещающих различные аспекты политической истории Англии накануне гражданских войн, данный период продолжает вызывать интерес у исследователей. При этом в общеисторической перспективе гражданских войн середины столетия каролинский двор долгое время воспринимался в качестве неприоритетной темы специальных исследований, а его история оставалась одной из малоизученных тем. Современная историография в своем стремлении выявить предпосылки последующих социально-политических катаклизмов, с одной стороны, обращалась к изучению противостояния монарха и его ближайшего окружения, стремившихся установить абсолютистский режим, и лидеров оппозиции, представлявших властную вертикаль английской государственности (главным образом, парламент). С другой стороны, для специалистов определенное значение имел религиозный вопрос, связанный с противоборством католиков, криптокатоликов и пуритан.

В период единоличного правления Карла I двор, институционально объединявший титулованную знать, королевских фаворитов и высшие государственные чины, стал не только важнейшим элементом государственного управления, но и главным плацдармом многоуровневого противостояния политической элиты – криптокатоликов и пуритан, «кавалеров» и сторонников парламента, галломанов и испанофилов.

Вопреки распространенному мнению, каролинский двор не был един в своих абсолютистских устремлениях и его отделение от оппозиции не было полностью завершено до самого кануна гражданских войн. Разделение двора на противоборствующие стороны во многом зависело не только от симпатий фракционеров к монархии или парламенту, но и от внешнеполитических устремлений или конфессиональных предпочтений: многие из придерживавшихся протестантских или католических взглядов были готовы забыть о религии, когда вставал вопрос о политических или экономических привилегиях.