Эдгар Уоллес - Секрет Гамона (Секрет Гамона - 2)

- Он здесь? - спросил Уэллинг, не веря своим глазам.

- Да, сэр, он в приемной.

- Попросите его войти, - сказал он, не веря, что Ральф осмелится появиться у него в кабинете.

Но это действительно был Ральф. Словно ни в чем не бывало, он предстал перед ним в безукоризненно сидящем пальто, блестящем цилиндре, и, положив трость на письменный стол полицейского капитана, приветливо улыбнулся.

Уэллинг был поражен, как никогда в жизни.

- С добрым утром, Уэллинг, - сказал Гамон. - Я слышал, что вы пытались меня найти?

- Да, я следил за вами, - медленно ответил Уэллинг, все еще вне себя от изумления.

- Ну, вот и отлично, я и пришел к вам. - Гамон взял стул и уселся поудобнее.

Он сильно постарел за это время - исчезли последние клочки седоватых волос, и голова его стала совершенно лысой.

- Я преследовал вас в связи с вашей поездкой в Марокко, - осторожно заговорил Уэллинг.

- Вы не можете допрашивать меня, пока у вас нет запроса властей того округа, в котором смерть настигла Сади Гафиза. Вы видите, я играю с вами в открытую, - мне доподлинно известно, что вы связываете мое имя с убийством Сади. Сестра рассказала, что вы также пытались поставить мне в вину смерть Фаррингтона. Я могу лишь заявить, что во время его смерти находился в Лондоне, и если вы в состоянии доказать противное, то прошу предъявить мне эти доказательства.

- А что вы можете сказать по поводу убийства, которое произошло в маленьком домике в Хиндхеде? - осведомился Уэллинг.

Ни один мускул не дрогнул на лице Гамона.

- Это для меня новость, - заявил он, - хоть я и знаком с этой местностью. Раньше мне принадлежал один из домов в тех краях.

- Об этом доме я и говорю. Там произошло убийство: убитого переодели в матросскую форму и вынесли на Портсмутскую дорогу. Его тело было обнаружено мистером Джемсом Лейсингтоном Морлеком, как вам уже, должно быть, известно об этом. Я тщательно осмотрел этот домик и обнаружил на стене следы крови.

Ральф попытался улыбнуться.

- И вам удалось также установить, что ответственность за это убийство ложится на меня? - сухо спросил он. - Право, капитан Уэллинг, я не рассчитывал на то, что мне придется обсуждать в отдельности каждое из этих преступлений. Единственное, что я хотел бы выяснить у вас, это следующее, сказал он и, поднявшись, подошел вплотную к полицейскому. - Собираетесь вы предъявить мне какое-нибудь обвинение, или нет? Ибо если вы собираетесь мне предъявить его, то я затем и явился, чтобы дать на него ответ.

Уэллинг промолчал. Неприятель перенес поле военных действий на его собственную территорию, напал первый, и тем обеспечил себе ряд преимуществ. Гамон требовал начать судебное следствие, зная, что в распоряжении Уэллинга имеется мало улик. До настоящего времени приказа о его аресте не имелось, потому что не было возможности предъявить сколько-нибудь веские обвинения. Даже высшие должностные лица Скотленд-Ярда поколебались бы что-либо предпринять на основании таких скудных данных.

- Все обвинения, о которых шла речь, вы сами выдвигаете против себя, несколько неуверенно заговорил Уэллинг. - Мы вас ни в чем не обвиняем, вы видите, что я даже не требую, чтобы вы предъявили мне содержимое вашего бумажника...

И он пристально взглянул на Гамона. Если бы Гамон в это мгновение проявил какие-нибудь признаки неуверенности или смущения, если бы он попытался перевести разговор на иную тему, или чем-либо выявить свое волнение, то капитан, не колеблясь ни минуты, предъявил бы ему первое попавшееся обвинение и на основании его задержал бы и подверг обыску. Но ответ Ральфа был достоин всего его поведения. Он вынул из кармана бумажник и швырнул его на стол.

- Прошу вас! И если у вас имеется намерение обыскать меня, то я к вашим услугам.

Уэллинг взял бумажник и просмотрел его содержимое. Затем он вернул его Гамону.

- Благодарю, я не стану вас задерживать, мистер Гамон.

Гамон медленно натянул на руки перчатки и направился к двери.

- Если я вам понадоблюсь, то вы, полагаю, будете знать, где меня искать: я буду или в своем доме на Гросвенор-сквер, или в своем имении в Крейзе.

И Ральф не спеша покинул кабинет Уэллинга.

Дома его ожидала взволнованная Лидия.

- Что тебе сказали в Скотленд-Ярде? - спросила она.

- А что они могли мне сказать? - презрительно усмехнулся он. И, подойдя к письменному столу, вынул чековую книжку и опустился в кресло.

- Я думаю, что твои нервы настолько расстроены, что тебе лучше сегодня же выехать в Париж, - сказал он, обращаясь к Лидии.