Итак, зарождавшаяся европейская синология XVII— XVIII вв., представленная в основном комментированными переводами классических китайских текстов и компиляциями из них, реже личными впечатлениями побывавших в Китае миссионеров, была во многом слепком с традиционной китайской историографии. Главный признак той и другой — некритическое, если не сказать апологетическое отношение к историческому процессу и социополитическим реалиям в Китае вообще и в древнем Китае в особенности. И нельзя сказать, чтобы миссионеры совсем не видели реальности или не могли в своих хотя бы письмах и статьях трезво ее оценить, отразить некоторое недоверие к тексту в комментариях к многотомным своим переводам и компиляциям. Могли. И даже кое-что в этом направлении делали. Именно их критическое отношение в конечном счете дало в руки скептиков типа Д.Дефо материал, позволивший поставить под сомнение тезис о просвещенной монархии в Китае.
Однако дело в том, что редкие скептические или критические ремарки тонули в океане апологетически построенных китайских текстов, перевод которых был все-таки основным занятием первого поколения неопытных еще европейских синологов. Отсюда и результат: восхищение китайскими порядками, почерпнутое именно из текстов, абсолютно преобладало. Время для критики, тем более серьезной, основанной на хорошем знании китайских реалий, знании профессиональном, в те века еще не наступило. Оно пришло позже и пришлось в основном на XIX в., век развития научной европейской синологии, поставившей изучение китайской древности на строгую фактическую и критическую основу.
Здесь следует оговориться. XIX век в данном случае — и цифра, и период в истории Европы весьма условные. Речь идет отнюдь не о строгих хронологических рамках. Много существенней иметь в виду, что на XIX в., а точнее — на время после французской революции, венчавшей собой эпоху Просвещения и открывшей дорогу для бурного буржуазного развития в Европе, пришлось становление подлинной современного типа науки во многих ее сферах, включая и науки гуманитарного цикла. Дело не в том, что до того науки в современном ее понимании не было. Отнюдь. Но нельзя не заметить, что подлинный расцвет научного анализа во всех сферах современной науки пришелся все-таки именно на то время, которое здесь условно названо XIX в.
Западноевропейская синология XIX в.: изучение китайской древности
Первые синологи-профессионалы появились в европейских университетах уже в начале XIX в. Во Франции это был Ж. Абель-Ремюза [160; 161], в Германии — Ю. Клапрот [248) Школа французских синологов вскоре стала лидирующей. Она уже в первой половине XIX в. была представлена блестящими именами С.Жюльена [236] и Э. Био, каждый из которых уделил немалое внимание древнему Китаю. Э. Био, как упоминалось в предыдущей главе, был автором фундаментального перевода на французский язык «Чжоули» [171] — и до сих пор этот перевод, при всех его недостатках, остается единственным на европейских языках. Недостаток же работы Э. Био прежде всего в том, что перевод выполнен во многом в стиле аналогичных трудов предыдущей эпохи, времен миссионеров — мало внимания было уделено критическому комментарию текста, который того, безусловно, заслуживал. Вместе с тем перевод выполнен профессионально, рука державшего перо синолога здесь выгодно отличается своей твердостью. Можно сказать, что перевод Э. Био был сигналом перехода столь важного дела, как переводы и интерпретации древнекитайских текстов, из рук непрофессионалов (миссионеров) в руки специалистов-синологов. И пусть сигнал этот был еще не очень ярким — он все же уже совершенно точно знаменовал принципиальной важности изменение: отныне переводы и тем более обстоятельное изучение китайской классики и вообще задача ознакомления мира с Китаем, как древним, так и современным, становятся делом профессиональной науки, синологии, в лице ее представителей в разных странах, прежде всего передовых европейских.
Большое внимание уделялось научному инструментарию. Еще в XVIII в. миссионеры создали ряд трудов, посвященных грамматике китайского языка (Ж.Премар и др.), и первые, несовершенные пока рабочие словари. Более добротными были словари, ставшие плодом работы синологов-профессионалов XIX в. Словарь Г.Моррисона (1782—1834), например, состоял из трех томов [271]. После его появления в разных странах до начала XX в. было издано еще несколько высококачественных словарей и пособий по грамматике (Г.Джайльса, С.Куврера, Г.Габеленца и др.). Появление лингвистического инструментария способствовало расширению и улучшению работы с древними текстами, так что не приходится удивляться тому, что во второй половине XIX в. эта работа достигла вершин, подчас непревзойденных и сегодня. Имеется в виду прежде всего титанический труд и подлинный научный подвиг Дж.Легга.
Читать дальше