Константин Битюков: Великокняжеская оппозиция в России 1915-1917 гг.

Вторая по частотности группа слов – обращенные к императору местоимения «тебя», «тебе» – встречаются наиболее часто именно в третьей части, причем к императору обращаются все: и народ («волна любви к тебе захватила все сердца», «тебе откроется эта [народная] любовь»), и Бог («чтобы Господь просветил тебя»), и святые («пусть бы сам преподобный Серафим явился тебе и наставил тебя»), и она сама («поверь, что я тебе говорю правду»).

Наконец, еще одна группа слов высокой частотности связана с религиозными представлениями великой княгини: «Бог» и «Господь» упоминаются 12 раз, причем эти упоминания разделились примерно поровну между первой и третьей частью – 5 и 6 случаев соответственно. Единожды Бог упоминается во второй части письма.

Таким образом, контент-анализ позволяет интерпретировать смысл письма следующим образом: личный рассказ о мыслях и чувствах, обращенных к Богу, сменяются надеждой на то, что Бог поможет императору.

Согласно конспекту, А.А. Клопов подробно обрисовал бедственное положение России, невозможность разогнать Думу и, как следствие, – необходимость сотрудничать с ней. Он говорил о необходимости ответственного министерства, причем членами кабинета не могли быть люди «с бюрократическими привычками и тенденциями… Что могут дать Протопоповы, Щегловитовы, Кульчинские, Раевы, Рейн, Риттихи и др.?» – восклицал он. Как и в письме, А.А. Клопов говорил о выдвижении на должность председателя правительства человека, хорошо известного императору «с деловой и нравственной стороны», причем он должен был бы составить кабинет, «вполне приемлемый Государственной думой». Схожа и трактовка «необходимости» ответственного министерства: «…перенести ответственность монарха на правительство и сам народ в лице Государственной думы». Наконец, требования немедленного открытия Думы и выступления перед ней с «теплым словом к депутатам, с указанием, что для России началась новая эра, совершился праздник для царя и народа». Таким образом, все положения, указанные в письме, были, согласно конспекту, высказаны А.А. Клоповым Николаю II и в устной беседе.

Январская часть письма содержит 886 слов. Контент-анализ показывает, что наиболее частотным является слово «который» (14 случаев). Этот факт отражает не только особенности стиля великого князя, но и его желание быть понятым. Далее следует рассматривать группы слов. С одной стороны, это слова «Россия» (12 случаев), «народ, народный» (встречается в 8 случаях), «родина» и «страна» (по 3 случая в данном контексте). С другой стороны, это слова «ты», обращенное к царю (8 случаев), и «правительство» (6 случаев). Отношения между этими двумя группами слов характеризуют слова с корнем «вер» (12 случаев, из них 5 раз – применительно к данным группам слов: «правительство доверия», «народ верит», «доверие страны», «верные люди» (дважды)). Высокая частотность употребления слов с корнем «вер» роднит стиль Александра Михайловича со стилем писем к царю его брата – Николая Михайловича. Однако если для последнего было важно установить доверие между ним самим и царем, то для Александра Михайловича более важно доверие России и народа к царю и правительству. В отношении же между ним самим и Николаем II слова с корнем «вер» употребляются лишь дважды: «я уверяю тебя» и «твой верный Сандро». Мнение о важности для Александра Михайловича взаимоотношений между царем и Россией подкрепляет и факт достаточно высокой частотности разделительного союза «но» (8 случаев, из них 6 – применительно к данной группе слов). Этот союз подчеркивает противопоставление вышеназванных групп слов.

Общую картину дополняют такие слова как «положение» (6 случаев, из них дважды это слово сочетается с фразой, что оно дальше продолжаться «не может», и дважды в сочетании «положение России») и «революция», «революционный» (4 случая). Парадоксальность употребления последних слов заключается в том, что великий князь отвергает революционность общественных организаций, но говорит о том, что правительство подталкивает страну к революции.