Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 2

Павел Макаров проник в штаб белой армии с намерением создать боевую организацию в ее тылу. Оказавшись на захваченной противником территории, он использовал благоприятную ситуацию и занял в штабе белой армии должность, о которой не смели мечтать даже титулованные особы. Произошло это совершенно неожиданно.

В начале 1918 года по заданию Севастопольского областного революционного штаба он был командирован с небольшой группой агитаторов в несколько районов Крыма с задачей привлечения добровольцев в отряды Красной Армии. Группа отпечатала воззвание к населению, провела ряд митингов. Агитационная кампания проходила успешно.

В одном из районов за Перекопом, куда прибыла группа, им сообщили, что немцы наступают и местные власти эвакуируются, поскольку оставаться опасно.

Макаров решил ехать в Мелитополь. Однако и там ожидалось вступление немцев в город. Павел поспешил выбраться из города, но по дороге был схвачен разъездом дроздовцев [10] Дроздовцы — военнослужащие дивизии генерал-майора Добровольческой армии Михаила Гордеевича Дроздовского (1881–1919). .

Офицер грубо спросил, кто он такой и куда следует. Деваться было некуда, и Макаров по-военному доложил, что он штабс-капитан, представленный в капитаны по румынскому фронту.

— Какой полк, кто командир? — вопросы сыпались один за другим.

— 134-й Феодосийский полк. Командир полка Шевардин. Полк стоял на реке Серет.

— Правильно!

Офицер улыбался:

— Зачисляю тебя в третью роту.

Рядовой Макаров действительно в Первую мировую войну служил в этом полку, но дослужился только до прапорщика, был ранен и контужен. Что делать дальше?

Первая мысль, которая пришла на ум, — бежать. Воспользоваться удобным случаем, оторваться от роты и начать искать своих. Но тут же подумалось: а где они, свои? Весь юг охвачен огнем. Быстрыми

темпами идет формирование белой армии. Он понимал, что начинается Гражданская война… А что, если остаться у белых и попробовать принести пользу Красной Армии? Связаться с подпольным партийным комитетом, а там решить, как помочь своим…

Чем больше Павел думал, тем сильнее убеждался в необходимости организации подпольной работы в белых войсках. Он решил пробиваться на штабную работу, хотя и понимал, что не имеет для этого достаточного образования. Он решил использовать в этих целях такой предлог, как ранения и контузия, что, как известно, иногда освобождает от строевой службы. Кроме того, на румынском фронте он некоторое время занимался шифровальным делом. Это тоже большой плюс для работы в штабе.

Когда дроздовцы прибыли в Ставрополь, Макаров решил предпринять шаги для проникновения в штаб отряда. Многие офицеры уже знали о его ранении и контузии, но в отряде такого люда было немало. Тогда он ненавязчиво упомянул о прошлой работе в качестве шифровальщика. Эти сведения дошли до генерал-майора Дроздовского. Он вызвал Макарова на беседу, задал несколько вопросов о прошлой службе и распорядился прикомандировать капитана Макарова к своему штабу. Так красный агитатор оказался в штабе белогвардейского отряда, который вскоре был переформирован в дивизию.

После тяжелого ранения Дроздовского дивизию временно принял генерал-лейтенант В.З. Май-Маевский. Он храбро воевал в Первую мировую войну, командовал гвардейским корпусом, имел золотое оружие и Георгиевские кресты 3-й и 4-й степени, был награжден орденами Анны, Владимира, Станислава I степени. По политическим взглядам — убежденный монархист, по характеру — прямолинеен, не любил заниматься интригами.

Однако, несмотря на боевой послужной список, дроздовцы приняли генерала довольно холодно. Они не признавали равными себе тех, кто не сражался под началом Дроздовского. Нелестные высказывания в адрес Май-Маевского можно было нередко слышать в частных беседах, в том числе и в среде штабных офицеров.

Генерал чувствовал неприязненное отношение к себе со стороны офицеров-дроздовцев и старался опираться на более лояльных «новичков». В сложившейся ситуации он был заинтересован в том, чтобы знать о настроениях своих подчиненных, и Павел в осторожной форме передавал ему кое-какие офицерские «пересуды».

Постепенно генерал проникся доверием к Макарову, расспрашивал, где тот воевал, где был ранен, о семье, о происхождении. Павел представился сыном бывшего начальника Сызранско-Вяземской железной дорога и сообщил, что в Рязанской губернии находится их родовое имение. Этот район был далеко в тылу у красных, и возможность проверки была затруднена.