Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 2

Но и это ничего не прояснило. Разведчик упорно стоял на своем и доказывал, что местные бюрократы все перепутали.

Следователи, которые вели допрос, оказались в весьма затруднительном положении: они не только не могли доказать, что арестованный занимался шпионажем, в чем ему было предъявлено обвинение, но и не сумели даже установить его личность. Это рассматривалось вышестоящим начальством как серьезный провал в их работе. Чтобы добиться желаемых результатов, к разведчику стали применять различные формы физического и психического воздействия. Он был помещен в одиночную камеру строгого режима, пища — хлеб и вода — всего два раза в день, лишение прогулок и другие меры, которые должны были, по замыслу следователей, расслабить волю и подорвать физическое состояние арестованного. В таких условиях Иван Николаевич провел две недели.

Твердость Каминского привела к тому, что у полицейских чиновников начали появляться сомнения в его виновности. Кроме того, определенное влияние на это дело начала оказывать пресса. Некоторые газеты встали на защиту арестованного и критиковали власти за то, что те встали на сторону террориста Коновальца, а жертву запрятали в тюрьму.

В конце концов прокуратура сообщила адвокату, что она готова выпустить арестованного. Так Каминский оказался на свободе. Но эта свобода была еще далека от реальной. Он оставался под наблюдением полиции, которая могла арестовать его в любое время. Кроме того, у него не было на руках никаких документов.

Для нелегального выезда из Швейцарии Каминский решил воспользоваться данными, полученными им в свое время от женевского таксиста. На территории Франции, недалеко от швейцарской границы, находилось одно увеселительное заведение, которое посещалось швейцарцами и служащими Лиги наций. Туда можно было ездить без предъявления документов при пересечении границы. Разведчик, убедившись в безопасности маршрута, преспокойно проследовал через границу, а затем пересел на поезд и через несколько часов был в Париже.

Операция по намеченному сценарию против Коновальца не состоялась. Однако, хотя и с издержками, предпринятые действия достигли цели. Швейцарские власти, обеспокоенные тем, что личность этого человека стала слишком привлекать к себе общественное внимание, запретили ему пребывание на территории Швейцарии. Разработанные против советской делегации планы оказались сорванными.

Продолжать работать во Франции Иван Николаевич уже не мог, наверняка швейцарская полиция предупредила французов о его возможном появлении в стране. Поэтому Каминский принял необходимые меры безопасности — несколько изменил внешность, на улице появлялся в основном вечером, не поддерживал контактов со старыми знакомыми. Вскоре он был переправлен в Москву и после короткого отдыха приступил к работе в центральном аппарате ИНО в должности начальника отделения. По тому времени это была достаточно высокая должность. ИНО состоял из нескольких отделений, их начальники входили в руководящее ядро разведки.

В докладной записке начальника ИНО Слуцкого на имя комиссара внутренних дел отмечалась положительная работа Каминского по выполнению поставленной перед ним задачи, мужественное поведение во время тюремного заключения и содержалось ходатайство о награждении его вторым знаком «Почетный чекист».

Дальнейшая судьба Ивана Николаевича сложилась трагически. В 1938 году он был арестован по ложному доносу и приговорен к длительному сроку заключения. Однако в 1944 году неожиданно освобожден из тюрьмы и возвращен на работу в центральный аппарат.

В это время начались операции по обезвреживанию бандеровцев. Иван Николаевич имел большой опыт работы против украинских националистических формирований за границей. Многие из их участников во время войны служили в фашистских карательных или охранных отрядах. В конце войны бандеровские лидеры развернули диверсионную работу в тылу Красной Армии. Борьба с бандеровца-ми осложнялась недостатком кадров, знающих их методы действий. Тут-то и вспомнили о Каминском. Его дело было пересмотрено, и он снова оказался в строю.

Разведчик с головой ушел в работу, как будто и не было шести тюремных лет. Однако судьба вновь оказалась к нему суровой. Во время командировки в Западную Украину он погиб от пуль бандеровцев. Так на боевом посту закончился путь этого мужественного человека.