Александр Никишин: Тайны русской водки. Эпоха Иосифа Сталина

Иркутск установил рекорд для Книги Гиннесса: напротив винного склада в антипьяном митинге приняли участие 15 тысяч детей!

Повторялась ситуация 1913 года.

Однако «противоалкоголыцики» явно перестарались. Их радикализм стал мешать Сталину и его планам переустройства страны. Когда зашла речь о том, чтобы снизить производство водки на 60 миллионов литров (план на 1929–1930 гг.), настал конец и движению трезвенников. В план вернули цифру 550 миллионов литров, а несчастных активистов противоалкогольных обществ обвинили не только «в увлечении администрированием, непьющими кампаниями», но и – ни много ни мало – в пособничестве правой оппозиции. В 1932 году под дружный ор: «ах, какая грубая политическая ошибка!» корабль ОБСА камнем пошел на дно советской истории.

Кто открыл его кингстоны?

Естественно, Сталин, все послереволюционные годы ратовавший за отмену сухого закона! Возьмем 10-й том его Собрания сочинений. 5 ноября 1927 года Иосиф Сталин три часа беседует с иностранными рабочими делегациями. Любознательные французы задают ему семь вопросов, которые их волнуют:

– Как думает Сталин бороться против иностранных нефтяных фирм?

– Как думает Сталин осуществить коллективизм в крестьянском вопросе?

– Какие были главные затруднения при военном коммунизме, когда пытались уничтожить деньги?

– Как обстоит вопрос с «ножницами»? (Речь шла о расхождении между ценами на сельхозпродукты и ценами на промтовары.)

– Как собирается Сталин возвращать довоенные долги французским рантье?

(«Мы придерживаемся тут известного принципа: даешь – даю, – хитро отвечает Сталин. – Даешь кредиты – получаешь от нас кое-что по линии довоенных долгов, не даешь – не получаешь»).

На вопрос о ГПУ, тайных арестах, о разборе дел без свидетелей Сталин ответил: «ГПУ наносило… удары врагам революции метко и без промаха… Заклятые враги ругают ГПУ – стало быть, ГПУ действует правильно…»

Но сюжет этой книги заставляет нас акцентировать внимание на вопросе № 6:

– Как увязываются водочная монополия и борьба с алкоголизмом?

Заданный в 1927 году, этот вопрос сбил бы с толку кого угодно, но не Сталина.

«Я думаю, что нам не пришлось бы, пожалуй, иметь дело ни с водкой, ни со многими другими неприятными вещами, если бы западноевропейские пролетарии взяли власть в свои руки и оказали нам необходимую помощь. Но что делать? Наши западноевропейские братья не хотят брать пока что власти, и мы вынуждены оборачиваться своими собственными средствами. Но это уже не вина наша. Это – судьба.

Как видите, некоторая доля ответственности за водочную монополию падает и на наших западноевропейских друзей. (Смех, аплодисменты)».

Ответ из арсенала советского агитпропа: а у вас негров вешают!

А если серьезно?

«Я думаю, что их (вопросы водочной монополии и борьбы с алкоголизмом. -Прим. А.Н.) трудно вообще увязать (согласитесь, вполне честно сказано. – Прим. А.Н.). Здесь есть несомненное противоречие (еще бы! – Прим. А.Н .). Партия знает об этом противоречии, и она пошла на это сознательно, зная, что в данный момент допущение такого противоречия является наименьшим злом…»

Вопрос: какое же зло было тогда наибольшее?

Мотивируя отмену в 1924 году сухого закона еще царской поры, Сталин заявил просто и по-сталински конкретно: нам нужны деньги. Деньги на индустриализацию-коллективизацию.

На самом деле все было еще хуже: деньги были нужны и для борьбы с надвигающимся на страну голодом.

Правда, под ногами мешались и «трезвенники», и идейные ленинцы, грудью встававшие за сухой закон Романова. Что ж, «нет таких крепостей, которые не могли бы взять большевики» (И.В. Сталин).

В 1931 году он оценивает отставание от стран Запада почти в целый век и собирается «пробежать это расстояние в 10 лет». Голод не входит в его расчеты, голод отбросил бы страну назад, к гражданской войне, которая и без того не прекращалась ни на минуту с 1917 года в силу многих причин, которые я тут опущу.

Многое в принципиальной гонке за Западом у него же, Запада, и заимствовалось не без доли сталинского цинизма: «крупповские» прессы для ковки корабельной брони, у BMW – танковые бензиновые двигатели, у фирмы «Цейс» – судовые дальномеры и иная оптика. Это – Германия.

Соединенные Штаты также помогали СССР сокращать отставание страны победившего социализма от цивилизованного мира. «Форд Моторе» построил в Нижнем Новгороде (вскоре он стал Горьким) первый советский автозавод, выпускавший грузовик «ГАЗ-АА», он же «Форд-АА».