Николай Лузан - СМЕРШ. Без легенд и мифов

В поисковой работе в потоке военнопленных результативным оказалось использование агентов-опознавателей. Захваченные во время проведения чекистско-войсковых операций и радиоигр вражеские агенты и диверсанты хорошо знали в лицо своих хозяев из абвера и «Цеппелина», а также сослуживцев по разведшколам и курсам. После перевербовки они широко применялись в их розыске. В последние месяцы войны эффективность этой работы настолько возросла, что при каждом лагере были созданы специальные группы агентов-опознавателей, численность которых достигала 10 человек. В конце 1944-го и начале 1945 г. только Управлению Смерш Ленинградского фронта с их помощью удалось выявить 54 вражеских агента.

Все эти меры не замедлили сказаться на результатах поисковой работы. Список разоблаченных сотрудников спецслужб неуклонно рос. Тайная паутина разведывательных и диверсионных школ противника постепенно проступила перед контрразведчиками. С конца 1943 г. в сети Смерш все чаще стали попадать кадровые сотрудники гитлеровских спецслужб.

В сентябре 1943 г. в поле зрения контрразведчиков 2-го отдела Управления Смерш Южного фронта оказался военнопленный — бывший лейтенант гитлеровской армии Ритц. Первичная информация на него поступила от агента, опознавшего в нем офицера «Цеппелина», с которым встречался в штаб-квартире при Южной группировке фашистских войск. Ритц пытался убедить агента в том, что тот обознался. Ему это не удалось.

Первичная наводка агента для сотрудников Смерш явилась основанием для взятия Ритца в активную оперативную разработку. В ходе ее проведения им удалось получить дополнительные документальные материалы, подтверждающие его причастность к германским спецслужбам. На последующих допросах он признался в своей принадлежности к «Цеппелину» и подробно рассказал о его структуре, указал места дислокации основных центров и назвал фамилии их руководителей. В результате военные контрразведчики получили сведения о 17 кадровых сотрудниках и 25 агентах и диверсантах, заброшенных или готовившихся к высадке в тыл советских войск.

7 августа 1944 г. после короткого боя на правом берегу реки Прут в плен попала группа румынских военнослужащих. В их числе находился раненый майор без каких-либо документов. Их отсутствие указывало на то, что ему было что скрывать от контрразведчиков Управления Смерш 3-го Украинского фронта.

Пока майор приходил в себя, они допросили остальных военнопленных. Те долго не запирались и указали на двоих — Маринеску и Нацеску — как сотрудников румынской разведки. При обыске у них обнаружили шифроблокноты и коды. С такими уликами им ничего другого не оставалось, как сознаться и назвать имя своего начальника — руководителя разведцентра «Н» 2-й секции Генштаба румынской армии Ботезату.

Им-то и оказался раненый майор. Он выжил и в дальнейшем дал ценные показания, касавшиеся не только структуры разведцентра, но и всех контрразведывательных и разведывательных органов Румынии, раскрыл три резидентуры, оставленные на освобожденных территориях Молдавии и Одесской области, назвал ценную агентуру, находившуюся у него на личной связи.

Этим же управлением в сентябре 1944 г. во фронтовом лагере № 22 агентурным путем было установлено, что унтер-офицер Остермайер до его перевода в состав 219-го полевого резервного батальона проходил службу в абвергруппе-253 и принимал участие в осуществлении диверсий не только на территории Советского Союза, но и в Италии.

На допросе в управлении Остермайер дал развернутые показания о составе абвергруппы-253 и абверкоманды-212. Значительный интерес для контрразведчиков представляли сообщенные им сведения об объектах на территории Советского Союза и Италии, где планировалось осуществление диверсий, а также об операции гитлеровских спецслужб по закладке на территории Северной Италии 150 тайных складов с взрывчаткой. Назвал Остермайер и фамилии-клички ряда агентов, которым предстояло осуществить эти диверсии.

Вместе с тем в дивизионных и армейских приемно-пересыльных пунктах, а нередко и во фронтовых лагерях ввиду большой текучести оперативного состава, отсутствия квалифицированной агентуры из числа военнопленных, а также недостаточного практического опыта у ряда сотрудников в осуществлении оперативных разработок не всегда удавалось выявлять профессионалов из абвера и «Цеппелина». В связи с чем отдельные управления фронтов, стремясь сгладить эти недостатки в работе, представляли в ГУКР НКО Смерш СССР пространные докладные и спецсообщения «О настроениях среди военнопленных немецко-фашистских войск», «О высказываниях военнопленных о действиях англо-американской авиации и положении в германском тылу», «О реагировании германских офицеров и солдат на угрозу вторжения англо-американских войск в Европу и оценки ими дальнейших перспектив для Германии» и т. п. В других случаях в отсутствие собственной разведывательной информации, полученной от военнопленных, некоторые руководители использовали то, что получало командование, и пытались выдать их данные за свои.