Андрей Фурсов: Холодный восточный ветер русской весны

В нынешнем десятилетии будет проедено советское наследие. Произойдёт это на фоне углубляющегося мирового кризиса, мировой бури небывалой силы и нового глобального передела. Всё это создаёт серьёзнейшую ситуацию, чреватую смутой сверху донизу и распадом страны. Однако здесь диалектика: буря – это угроза, но это и шанс. Только в условиях бури, ходящей ходуном палубы и скрипящих мачт, моряки могут избавиться от захвативших их судно пиратов, пошвырять их за борт, а оставшихся, когда стихнет, – вздёрнуть на рее.

Буря Столетия создаёт условия для возникновения ССД. Хотя возникновение – это лишь первый акт и первый шаг. Как говорил толкиновский Гэндальф (цитата из шекспировского «Макбета»): «If we fail we fall; if we succed we will face a not her task» («Если мы проиграем, мы погибли, если выиграем, то столкнёмся с новой задачей»). По сути это и есть наша ситуация в ожидании ССД. Появится ли он? Не знаю. Но порой мне кажется, что я слышу вдалеке тяжёлую поступь его шагов. Или это поднимается холодный восточный ветер?

Однако. 2011. № 1

В 1565 г. великий русский царь Иван Грозный учредил опричнину. Эта организация, как и ее создатель, были многократно оболганы в России (царской, советской, либерастической, а точнее – либер-панковской) и, естественно, за рубежом. Естественно – поскольку кому же «в европах» и «в америках» понравится демиург самодержавия, со временем ставшего конкурентом западного «треугольника» «капитал – государство – закрытые национальные структуры мирового согласования» (конспиро-, или криптоструктуры). Именно опричнина стала эмбриональной формой самодержавия, и форма эта обладала настолько мощной инерцией/энергией, что, несмотря на сильнейшее сопротивление, на временные отступления, к середине XVII в., одновременно с вестфальским миром и английской революцией в Европе, отлилась в особый субъект русского и исторического развития.

Опричнина, явившаяся как своего рода чрезвычайная комиссия, не была ни случайностью, ни вывертом русской истории. В данных исторических условиях это был один из двух возможных вариантов развития Московии – превращение страны либо в боярскую олигархию, русский (но очень русский) вариант Речи Посполитой, либо в едино(само)державную властную систему. Первый вариант вел к последующему распаду олигархического государства – Россия не компактная Польша, а огромная и к тому же многонациональная (уже в середине XVI в.) страна. И, конечно же, к превращению в объект захвата для соседей с запада и юга. Второй вариант системно был более вероятным в силу нескольких факторов. Речь идет, во-первых, о незначительном по объему создаваемом совокупном общественном продукте, что предполагало наличие жесткого распределительного контроля (в том числе за уровнем потребления верхушки) из центра/верха – т. е. центроверха; во-вторых, о внешней угрозе; в-третьих, о сложности стоящих перед властью задач и необходимости их срочного решения. Срочность, необходимость историкостратегического рывка была обусловлена спецификой русского развития – не вглубь, а вширь, приматом экстенсивного развития над интенсивным, замедленностью темпов. Все это в определенные моменты требует сверхинтенсивного развития, рывка, который меняет судьбу, после чего страна, выложившись, опять замедляет свое развитие. Недаром китайцы называют Россию «э го» – «страна внезапных замедлений и ускорений».

На Руси к середине XVI в. накопился целый ворох нерешенных задач, тянувшихся с прежних времен – киевских и удельно-ордынских, т. е. системные условия, предпосылки были налицо. Не было субъектного условия, т. е. субъекта, способного реализовать системную логику, необходимость, решить назревшие задачи. Институциональных средств решения этих задач не было; напротив, наличные институты работали на консервацию этих проблем, на сохранение сформировавшегося в ордынскую эпоху «княжебоярского комбайна», т. е. на боярско-олигархический вариант. Еще более осложняло ситуацию если не полное отсутствие, то несформированность общественных групп, способных активно поддержать установление антиолигархического единодержавия, воплощающего общенациональные интересы, целостные и долгосрочные тенденции развития Большой системы «Россия». Но и кланово организованная боярская верхушка – десятки и десятки кланов, с которой из-за недоформированности социальной структуры царь оставался один на один, – не выступала как единое целое, а потому ее можно было уравновесить некой оргструктурой социальноноваторского типа, объективно выступающего в качестве оргоружия, эдакого властного гиперболоида. Такой гиперболоид и был создан; автор – инженер Грозный; конкретная форма – опричнина.