Норман Дэвис - Белый орел, Красная звезда

Пока Ленин говорил, лицо его у меня на глазах как-то съежилось. Бесчисленные большие и мелкие морщины глубоко бороздили его. Каждая из них была проведена тяжелой заботой или же разъедающей болью... В памяти всплыла картина средневекового мастера Грюневальда с изображением распятого Христа… Таким вот “мучеником” Ленин предстал передо мной, угнетаемым грузом забот, остро ощущающим все тяготы российского трудового люда”. [353] Clara Zetkin . Reminiscences of Lenin. London, 1929, pp. 19-22

Мысль ясна: использование Красной Армии для провоцирования социальной революции в Европе было контрпродуктивным. Есть свидетельства, что в этот период Ленин отдал распоряжение с четким запретом на использование советских войск для попыток осуществления революций в будущем. [354] Свидетельство исходит от китайского политического лидера доктора Сунь Ятсена, бывшего в Москве в конце 1920 года. См. Wandycz, “Soviet-Polish Relations”, ранее цит., стр. 257 Этой политики придерживались в похожих случаях в течение остатка его жизни, в германском кризисе 1923 года и китайском кризисе 1923-24 годов. Но она не стала обязательной. Несмотря на замечания Ленина, между 1944 и 1948 годами в Европе был установлен новый общественный строй при прямом вмешательстве Советской Армии, и поддерживается ее постоянным присутствием до сих пор.

Д’Абернон и Ленин, как впрочем и все остальные в 1920 году, явно недооценили потенциал Красной Армии. Первый считал, что ее невозможно использовать как революционную силу, второй - что этого не стоит делать. Если бы кто-либо из них смог вообразить, что оборванные герои Тухачевского и Будённого в течение одного поколения превратятся в сильнейшую армию мира, они бы изменили свою точку зрения.

Последствия польско-советской войны представляют собой предмет бесконечной притягательности. Отзвуки и результаты событий 1920-21 годов можно прослеживать вплоть до наших дней.

В чисто индивидуальном плане война дала богатый опыт, оказавший влияние на жизни отдельных ее участников, занявших позднее посты мирового значения. Весьма любопытно было бы узнать, как повлияло пребывание в осажденной Варшаве монсиньора Акилле Ратти на семнадцатилетний период его понтификата в Риме в качестве папы Пия XI. Не будет преувеличением сказать, что его энциклика "Divini Redemptoris", предающая анафеме атеистичный коммунизм, была обобщением его личного вызова, брошенного большевистским армиям под Радзымином. Не менее любопытно было бы понять с определенностью, как глубоко унижения и обвинения, связанные с кампанией 1920 года, повлияли на чувства и действия Иосифа Сталина.

В сфере военной теории и практики, операции польско-советской войны обратили внимание континента, главные армии которого только что окончили четырехлетний курс окопной войны, на значение подвижности и наступательной тактики. Они предоставили для сравнения богатейшую смесь старых и новых методов, кавалерии и танков, локальных добровольческих формирований и общенациональных армий, энергичного наступления и концентрированной обороны. Некоторые наблюдатели, как например представители Межсоюзнической миссии, отказали сражениям в Польше в особом значении. Генерал Рэдклифф отметил подвижность, но посчитал ее следствием средневековых условий, которые неприменимы в условиях современных армий. [355] General RadcIiffe's Report . PRO-Cab 21/180 Лорд Д’Абернон посчитал, что “сражения велись в духе восемнадцатого столетия”. [356] Lord D'Abemon , ранее цит., стр.117 Вейган считал, что поляки одержали победу, “ломая все правила”. [357] Weygand . Memoires. т. Il, повсеместно. В последующие годы большинство военных экспертов готовилось ко Второй Мировой войне, усовершенствуя методы Первой. Только немногие серьезно обдумывали контраст между опытом 1914-18 и 1919-20 годов и пробовали его использовать. Чаще всего к событиям польско-советской войны обращались сторонники консервативной тактики, рассчитывая оживить значение кавалерии. Они указывали на эффектные удары Будённого и Гая, и на позднейшие успехи польской кавалерии. Они доказывали, что подвижная война показала ограниченность в скорости и эффективности бронетехники. Они приходили к выводу, что танки годятся только для применения в окопной войне, или для патрулирования городских улиц, как это делалось в Варшаве, но значительно уступают лошадям в продолжительном и быстром наступлении. В Советской России кавалерийские командиры сохраняли свое главенство в течение всего межвоенного периода. В Польше кавалерия сохраняла непререкаемый авторитет. Даже в Англии, Франции и Америке кавалеристы воспрянули духом от того, что они сочли уроками польской кампании. [358] Напр. Mjr. E. Farman. The Polish-Bolshevik Cavalry Campaigns. in 'Cavalry Journal', 1921, Nr. 24; Ruby , “Operations de la cavalerie de Boudienny” in 'Revue de Cavalerie, 1926