Руслан Скрынников - Три Лжедмитрия

Причиной Смуты начала XVII в. были не классовые битвы между дворянами и низшими сословиями, а в первую очередь кризис и раскол в среде служилого дворянства.

На страницах исторических сочинений мелькает величественная фигура народного вождя Болотникова, который вел угнетенных от успеха к успеху и наконец оказался у стен столицы. В действительности вождь неизменно терпел поражение, предоставленный своим силам.

Он был отброшен от Кром боярином Нагим, разгромлен Иваном Шуйским сначала под Калугой, а потом в Коломенском.

Самозваный царевич Петр Федорович, появившийся на Тереке еще при жизни Отрепьева, сам рассказал историю своей жизни: первый раз — во время своих зарубежных странствий в декабре 1606 г. и во второй раз — перед боярским судом год спустя. Первая версия подробно изложена в польских источниках начала 1607 г. Оршанский староста Андрей Сапе-га записал рассказ «Петра» сразу после беседы с ним. Показания самозванца перед боярским судом были обнародованы московскими властями в приложении к царской грамоте от 19 октября 1607 г. Сопоставление двух версий позволяет составить подробное жизнеописание мнимого внука Грозного.

В отличие от Григория Отрепьева «Петр» был выходцем из простонародья и не имел подле себя ни кремлевских монахов, ни царских придворных, которые могли помочь ему в новой роли. Попав за рубеж, «Петр» изложил следующую историю. Родителями его были царь Федор Иванович и царица Ирина Годунова. В момент рождения царица подменила ребенка, чтобы спасти его от покушений со стороны Бориса Годунова. Желая надежнее укрыть сына от грозившей ему смерти, мать передала младенца на воспитание бабе-вдове.

Самозванец не мог сказать, от кого он узнал о своем царском происхождении. Такой вопрос не приходил ему в голову. Какие бы фантастические сведения о себе ни сообщал «Петр», он все же не мог уйти от опыта собственной жизни. Перед боярским судом в 1607 г. самозванец назвал свое подлинное имя — Илейка Коровин и показал, что родился и воспитывался в семье бабы Ульяны, вдовы торгового человека Тихона Юрьева из Мурома. Живя в Муроме, вдова «без венца» прижила сына Илью от посадского человека Ивана Коровина. Илейка остался сиротой после того, как Иван Коровин умер, а мать по приказу сожителя постриглась под именем старицы Улицы в девичьем Воскресенском монастыре. Торговый человек Т. Грознильников подобрал сироту едва ли не на дороге и увез в Нижний Новгород, где определил сидельцем в свою лавку. Через три года Илейка сбежал от купца и стал служить наймитом-казаком на стругах, плававших с товарами по Волге из Астрахани в Казань и Вятку.

Перед судом Илья вспомнил, как годовал в Астрахани, а жил у астраханского стрельца Харитона. (За рубежом самозванец нарочно исказил имя своего астраханского благодетеля.) Позднее Илья плавал на торговом судне в Нижний Новгород, а затем на стрелецком судне на Терек. Там он нанялся в стрелецкий приказ и участвовал в походе на Тарки 1604 г., а по возвращении из похода запродался в холопы на двор к сыну боярскому Григорию Елагину. Подобно Отрепьеву и Болотникову, «Петрушка» также был беглым боярским холопом.

В Польше самозванец должен был учитывать, что польские власти не желали вступать в какие бы то ни было соглашения с болотниковцами и не позволяли вербовать солдат для московского «царя». Поэтому, повествуя о своей жизни, «царевич» ни слова не сказал об участии в повстанческом движении в России.

Давая показания в Москве, «Петр» придерживался той же линии. Перезимовав на дворе у Елагина, Илейка бежал под Астрахань, где его «взяли казаки донские и волжские». Исаак Масса отметил, что с зимы 1604/05 г. Астрахань была осаждена казаками, выступившими на стороне Лжедмитрия I. Осада продолжалась до весны. Не позднее мая 1605 г. астраханский воевода известил терских воевод, «что у них в Астрахани от воров, от казаков стала смута великая и для того им людей послать (на Терек. — Р.С. ) немочно».

Илейка отличался непостоянством и то и дело менял хозяев. Он вспоминал, как «из-под юртов, от казаков, ушел в Астрахань, и в Астрахани побыл с четыре недели, а из Астрахани вышел к казакам же и пришел де яз к казаку Нагибе…». Таким образом, беглый холоп либо не сразу примкнул к повстанцам, либо был послан ими в Астрахань как лазутчик. Старый казак Нагиба стал впоследствии одним из самых видных атаманов в войске Болотникова.

Гулящий человек на Волге, боярский холоп, а потом вольный казак — такая биография была обычна для казаков. Однажды Илейке удалось побывать в Москве. Эта поездка относится к числу загадочных эпизодов его жизни. За рубежом «Петр» утверждал, что решил пробраться из Астрахани в Москву, когда там на трон взошел его «дядя» «Дмитрий». Он упросил купца Козла взять его с собой в столицу и даже открыл ему свое царское имя. В Москву он якобы прибыл на другой день после гибели «Дмитрия» (т. е. 18 мая 1606 г.) и почти четыре месяца прожил у мясника Ивана на Покровской улице.