Петр Третьяков - У истоков древнерусской народности

Процесс обрусения финно-угорских группировок — мери, белозерской веси, муромы и др. — закончился лишь в XIII–XIV вв., а местами и позднее. Поэтому в литературе представлено мнение, что перечисленные финно-угорские группировки послужили компонентом не столько древнерусской, сколько русской (великорусской) народности. Материалы этнографии точно так же свидетельствуют, что финно-угорские элементы в культуре и быту были характерны для старинной сельской культуры лишь волго-окского и северного русского населения. Но археологические и исторические данные говорят о том, что в ряде местностей процесс обрусения финно-угорского населения завершился или зашел очень далеко уже к XI–XII вв. К этому времени вошли в состав древнерусской народности значительные группы мери, веси и окских племен, а также отдельные прибалтийско-финские группы на Северо-Западе. Поэтому финно-угры не могут быть исключены из числа компонентов древнерусской народности, хотя этот компонент и не являлся значительным.

Колонизация финно-угорских земель, взаимоотношение пришельцев с коренным населением, его последующая ассимиляция и роль финно-угорских группировок в формировании древнерусской народности — все эти вопросы изучены еще далеко не достаточно. Ниже речь пойдет о судьбе не всех финно-угорских групп, земли которых были заняты в раннем средневековье славяно-русским населением, а лишь тех из них, о которых в настоящее время есть какие-либо сведения, — исторические или археологические. Больше всего данных имеется о древнем населении восточной части Волго-Окского междуречья, куда в XII в. переместился важнейший центр Древней Руси. Кое-что известно о финно-угорском населении Северо-Запада.

Как это ни странно на первый взгляд, древними финно-уграми, оказавшимися в границах Руси, больше всего интересовались в третьей четверти XIX в. Интерес к ним был вызван тогда, во-первых, итогами исследований выдающихся финно-угроведов — историков, лингвистов, этнографов и археологов, прежде всего А. М. Шегрена, впервые нарисовавшего широкую историческую картину финно-угорского мира, и его младшего современника М. А. Кастрена. А. М. Шегрен, в частности, «открыл» потомков древних финно-угорских группировок — води и ижоры, сыгравших большую роль в истории Великого Новгорода. Первым исследованием, специально посвященным исторической судьбе води, была вышедшая в 1851 г. работа П. И. Кеппена «Водь и Вотская пятина». [96] Журн. Минист. народн, просв., 1851, кн. IXX. Во-вторых, интерес к финно-уграм и их роли в отечественной истории был вызван тогда грандиозными раскопками средневековых курганов на территории Ростовско-Суздальской земли, произведенными А. С. Уваровым и П. С. Савельевым в начале 50-х годов XIX в. По мнению А. С. Уварова, с которым он выступил на I Археологическом съезде 1869 г., эти курганы принадлежали летописной мере, как тогда говорили, мерянам — финно-угорскому населению, «быстрое обрусение» которого началось «почти в доисторические для нас времена». [97] А. С. Уваров. Меряне и их быт по курганным раскопкам. Тр. I Археол. съезда, т. II, М., 1871, стр. 646, 649 и др.

Труд А. С. Уварова и П. С. Савельева, «открывший, казалось, безвестно исчезнувшую культуру целой народности и показавший огромное значение археологических раскопок для ранней истории России, справедливо привел современников в восхищение» [98] А. В. Шмидт. Археологическое изучение древностей севера СССР. Финно-угорский сб., Л., 1928, стр. 160. и вызвал многочисленные попытки отыскать следы мери в письменных источниках, в топонимике, в этнографических материалах, в тайных языках владимирских и ярославских офеней-коробейников и т. д. Продолжались и археологические раскопки. Из многочисленных трудов того времени, посвященных древней мери, назову статью В. А. Самарянова о следах поселений мери в пределах Костромской губернии, явившуюся результатом архивных изысканий, и прекрасную книгу Д. А. Корсакова о мере, автор которой, подытоживший огромный и разнообразный фактический материал, не сомневался, что «чудское (финно-угорское, — П. Т. ) племя» было «некогда одним из элементов формации великорусской народности». [99] В. А. Самарянов. Следы поселений мери, чуди, черемисы, еми и других инородцев в пределах Костромской губернии. Древности, т. VI, М., 1876; Д. А. Корсаков. Меря и Ростовское княжество. Казань, 1872, стр. 1.

В конце XIX — начале XX в. отношение к древним финно-уграм Волго-Окского междуречья заметно изменилось, интерес к ним снизился. После того как раскопки средневековых курганов были произведены в пределах разных древнерусских областей, выяснилось, что курганы Ростово-Суздальской земли в своей массе не отличаются от обычных древнерусских и, следовательно, А. С. Уваровым было дано ошибочное их определение. А. А. Спицын, выступивший с новым исследованием, посвященным этим курганам, признал их русскими. Он указал, что финно-угорский элемент в них незначителен и высказал недоверие в отношении сообщений летописи о мери. Он полагал, что меря была вытеснена из пределов Волго-Окского междуречья на северо-восток, «задерживаясь на пути отступления лишь небольшими клочками». [100] А. А. Спицын. Владимирские курганы. ИАК, в. 15, 1905, стр. 166.