Валерий Шамбаров - Гитлер. Император из тьмы

Китайскую армию помогали формировать и немцы, и русские, но на должный уровень удалось подтянуть только несколько дивизий. Основная масса оставалась очень слабой. Традиционно в солдаты набирали всех подряд, абы побольше – крестьян, бродяг, преступников. Вооружены они были плохо, обучены еще хуже. Войска, стоявшие на этом направлении, стали разваливаться, и командующий, генерал Сун, предпочел отступить. Оккупанты без всякого сопротивления заняли Пекин, Тяньцзын. Чан Кайши срочно выдвигал навстречу врагу лучшие армии, но следующий удар был нанесен не с севера, а с востока, на приморском фланге.

Ведь по условиям прошлых соглашений Шанхай остался «демилитаризованным» городом, однако контролировал его японский гарнизон, а китайские части стояли в 20 км. Постепенно сюда перебрасывали все больше японских войск. А потом в порт вошел флот, началась высадка крупных контингентов, выгрузка техники. В ноябре группировка, собранная в Шанхае, устремилась на тогдашнюю столицу страны, Нанкин. Китайские войска пытались обороняться, но на фронте царила неразбериха. Кто-то при первом же известии о приближении японцев не слушал никаких приказов и бросался наутек – это становилось уже привычным, нормальным. Кто-то храбро вступал в сражение. Но интервенты прокладывали себе путь танками, броневиками, ливнями снарядов. Или обходили – через соседние участки, где китайские части разбежались.

К снарядам и танкам японцы добавили и другой фактор – ужас. Не брали пленных, пристреливали и резали всех китайских солдат, попавших к ним в руки. А села, деревни, города, попавшиеся на пути, утюжили артиллерийским огнем, бомбардировками с воздуха. Впереди наступающих японских дивизий катилась волна паники. 13 декабря 1937 г. народно-революционная армия в полном беспорядке отступила за р. Янцзы, захватчики ворвались в Нанкин. И тут-то начался кошмар. Пленных китайских военных собирали колоннами и сгоняли к реке. Конвоиры распределяли их по партиям. Приказывали войти в мутную воду и открывали огонь. За убитыми гнали в воду следующих.

Но огнестрельное оружие применяли только для истребления основной массы. Группы поменьше кололи штыками или рубили головы. В это же время отряды японцев разошлись по городским кварталам. Грабили дома и убивали всех встречных. Резали даже грудных детей. Женщин и девочек насиловали, и половые забавы тоже перетекали в кровавые оргии – у жертв вспарывали животы, кромсали молочные железы, забивали колья в половые органы. Офицеры придумали особую игру – собственноручно рубить головы, и довести их количество до сотни. Некоторые вызывали товарищей на соревнование, кто отрубит больше. Вспоминали некое старинное поверье, чем больше голов отрубишь, тем больше будет в тебе самурайской доблести.

Это продолжалось не день, не два, а шесть недель! Планомерно, по очереди – превратив в царство смерти один район, солдаты переходили в следующий. Потом прекратили.

Сочли, что напугали китайцев достаточно, и к тому же, жуткие факты замелькали в донесениях иностранных дипломатов, появились соответствующие публикации в зарубежной прессе [117]. Даже нацистское посольство в Китае доносило в Берлин о «зверствах японской армии», называло ее «дьявольской машиной». Немцы-то еще не привыкли, собственной практики не было. Японское правительство решило избежать дальнейших скандалов, одернуло военных.

Но не лишним будет отметить – публикаций о чудовищной резне появилось чрезвычайно мало! Японцы перебили в Нанкине более 200 тыс. человек, а по пригородам еще 150 тыс. Сохранилось множество свидетельств, фотоснимки со штабелями расстрелянных, выставленными напоказ отрубленными головами, с устилающими улицы трупами женщин, убитых сразу после того, как над ними надругались. Они так и остались лежать с оголенными чреслами, в характерных позах. Но все эти факты стали всплывать и тиражироваться гораздо позже! Через четыре года, когда Япония схлестнется с США и Англией, и пропаганда начнет выворачивать напоказ бесчеловечность и моральное уродство врага. А сейчас-то Япония не была врагом для западных держав!

Газеты писали о чем угодно, а Нанкинскую резню как бы не заметили. Репортажи, все-таки проскочившие в прессе, были по обычным информационным технологиям затерты, утоплены материалами о более «громких» событиях. Резонанса не вызвали. Разве можно было клеймить Японию, когда США продолжали ей военные поставки? Нет, в глазах «общественности» ее сохраняли в виде солидной, культурной державы. Член Антикоминтерновского пакта вместе с Германией. В 1937 г. к этому пакту подключилась и Италия. Разве можно было их ругать и позорить?