Валерий Шамбаров: История княжеской Руси. От Киева до Москвы

Ярополк некоторое время отсиживался в крепости Родне. Единственным верным его подручным оказался вообще не русич, а приблудный Варяжко. Князю и бежать-то было некуда. Ни к древлянам, ни к северянам, ни к полянам – а только, как советовал Варяжко, к печенегам, навести на собственную страну кочевников. Но другие советники во главе с боярином Блудом уже поняли, что песенка князя спета, уговорили его сдаться, и он был убит наемными варягами. Кстати, и это полностью соответствовало нормам русского обычного права. За смерть родственника следовало мстить смертью – какая же еще кара могла быть для Ярополка, отцеубийцы и братоубийцы, пусть даже действовавшего под влиянием Свенельда?

Утвердившись в Киеве, Владимир заново принялся собирать рассыпавшуюся Русскую державу. Воспользоваться смутами на Руси попытался польский король Мешко I, захватил прикарпатские города – их называли Червенскими или Червонной Русью. Великий князь сразу же всыпал полякам и вернул утраченное. Два года ему пришлось вести изнурительную войну с вятичами, осаждать и брать их лесные крепости, пока они все-таки не признали подданство. Государь совершил поход и на запад, смирил нападавших на Русь ятвягов, куров, ливов, эстов, заставил их платить дань. Привел к повиновению радимичей. А в 984 г. с большой армией, конными дружинами и пехотой на ладьях, двинулся против волжских болгар. Сражения развернулись на Оке и Волге, победа осталась за Владимиром. На земли самой Болгарии он не претендовал, но потребовал, чтобы соседи больше не совались в чужие владения.

Так будущая сердцевина России окончательно вошла в состав Руси. Впрочем, только будущая. В Х в. это была далекая окраина. Ее и Русью-то никто не называл. Под «Русской землей» понимали Поднепровье, Волынь, Новгород [12]. А здешний край называли Залесской землей, укрытой от Руси за далекими лесами. И сама эта земля представляла собой сплошное лесное море. На возвышенностях – вековые боры и дубравы, перекрытые непролазными завалами буреломов. В низинах – глухомань бескрайних болот. А среди них – разбросанные там и тут мерянские деревеньки с жилищами-полуземлянками. Лишь в одном месте в глубинах чащоб раскинулось открытое пространство, Суздальское ополье с плодороднейшей черноземной почвой. Как раз его и осваивали славянские землепашцы.

Но Залесские дебри не были непроходимыми. Сквозь них, обходя буреломы и гиблые топи, струились тропинки, знакомые местным жителям. Струились и реки с речушками. Они были куда более полноводными, чем теперь. Чистыми, глубокими, наполненными прозрачной свежестью лесных родников. Реки готовы были накормить любого, кто не поленится, щедрыми уловами рыбы. В половодья расширяли свои берега роскошными заливными лугами, приглашая пасти скот. Реки переплетались, сходились между собой, сращиваясь системами волоков, зимой несли на себе быстрые сани, летом лодки. Главная из этих дорог прорезала Залесский край как раз посерединке, по р. Клязьме.

Спускаясь по ней, можно было попасть в Оку, а оттуда в Волгу. Поднявшись по притоку Клязьмы Нерли, через волок перетаскивали лодки в другую Нерль, она тоже вела к Волге, и значительно сокращалось расстояние, которое путешественник проделал бы, огибая Волгой всю Залесскую землю. Да и плавание было более безопасным, чем по великой реке – буря не потопит, в любой момент не трудно пристать к берегу. Если же подняться к верховьям Клязьмы, оттуда вел волок в Яузу и Москву-реку. А от верховий Москвы-реки через притоки – на Днепр, в район Смоленска.

На столь важной дороге издавна возникали торговые поселения. На месте г. Владимира найдены монеты VII–VIII вв. [12]Существовала и Москва, хотя она еще не упоминалась ни в одном письменном источнике и неизвестно, как она называлась. Но под слоем построек Юрия Долгорукого археологами вскрыт более древний город с крепостными стенами, благоустроенными деревянными мостовыми, а одна из площадей была вымощена совершенно необычным образом, бычьими черепами. Здесь найдены монеты эпохи Рюрика, 862 и 866 г. [49]В крепости жили чиновники, воины, собирали дань с мерян, но и оберегали их от воинственных вятичей, галиндов, болгар, хазар. Контролировали и торговый путь. Волок между Клязьмой и Яузой не зря получил название Мытищинского – тут располагалась таможня, собирали мыт, пошлину. Очень удобно: купцы разгружали лодки, чтобы перетащить в другую реку, тут-то можно было пересчитать у них товары и взять нужную сумму.