Сергей Лозунько - «Уродливое детище Версаля» из-за которого произошла Вторая мировая война

«Отличились» поляки в проведении акций возмездия за свои военные неудачи. Например, 25 мая красными частями был занят белорусский город Борисов. В ответ поляки развернули артиллерийские батареи на правом берегу р. Березина и приступили к систематическому уничтожению городских кварталов с мирным населением — в т. ч. с применением химических и зажигательных снарядов. Было выпущено около 800 шести- и восьмидюймовых снарядов, что вызвало в городе пожар. Пытаясь воспрепятствовать его тушению, поляки перенесли огонь на тушивших пожар людей. Жертвами этого варварства стали более 500 мирных жителей — мужчин, женщин и детей. Более ста тяжелораненых погибли в пламени. Борисов был обращен в груды дымящихся развалин. Десять тысяч жителей остались без крыши над головой и без какого-либо имущества.

«Таким образом, на взятие Борисова, благодаря военному превосходству наших войск, раздосадованный, мстительный противник ответил уничтожением целого города и убийством сотен и тысяч мирных жителей, женщин и детей», — говорилось в ноте советского наркома индел от 2 июня 1920 г. на имя министров иностранных дел Великобритании, Франции, Италии и госсекретаря США [70] ДВП СССР, т. 2, с. 552–553. .

Войско «свободной Польши» показало себя отвратительным сборищем мародеров и вандалов, повсеместно занимаясь насилием и грабежом. Те ценности, которые нельзя было унести с собой, поляки попросту уничтожали, не обращая внимания на их культурное и историческое значение.

О том, что оставляли после себя поляки, покидая Киев, засвидетельствовано в ноте правительств РСФСР и УССР правительствам Великобритании, Франции, Италии и США от 11 июня 1920 г.: «Варварское поведение польских военных властей превзошло самые страшные акты вандализма, совершенные во время мировой империалистической войны. После бесчисленных притеснений и надругательств, после непрестанных насилий, массовых казней, грабежей и всякого рода бесчеловечных жестокостей, совершенных по отношению к крестьянскому населению захваченных территорий, польские власти доходят теперь в своей жажде уничтожения до того, что обрушиваются на ценнейшие объекты цивилизации.

…сама столица Украины Киев становится теперь объектом не вероятного, беспримерного вандализма польских панов. Так как доблестные украинские и русские армии вынудили легионеров оставить свою добычу, раздосадованное польское военное командование задумало увековечить свою память в Киеве по примеру Герострата. Ни разу за всю мировую империалистическую войну не было ничего подобного тем гнусностям и преступлениям против цивилизации, которые совершили поляки в Киеве перед своей эвакуацией. Прекрасный собор святого Владимира, эта не имеющая себе равных жемчужина русского религиозного зодчества и уникальный памятник с бесценными фресками Васнецова, был уничтожен поляками при отступлении только потому, что они желали выместить свою злобу хотя бы на неодушевленных предметах. Таким образом, общая сокровищница человеческой цивилизации лишилась уникального произведения искусства в результате отвратительного вандализма охваченных отчаянием поляков.

Городская канализация в Киеве методически разрушалась, что равносильно обречению более чем полумиллионного населения на неописуемые лишения и смертоносные эпидемии. Электростанция, пассажирский и товарный вокзалы подверглись той же участи, став жертвой бессмысленной мании разрушения» [71] ДВП СССР, т. 2, с. 565–566. .

Это творили те, кто вопил о себе как о «европейском бастионе против большевистского варварства». Цивилизационный контраст становится тем отчетливее, если мы вспомним о вышецитированных декретах Совнаркома об охране предметов старины и искусства, принадлежащих польскому народу.

Одним из широко раскрученных поляками пропагандистских тезисов, с помощью которого они обосновывали свою антисоветскую политику в межвоенный период, являлось утверждение, что Советская Россия, дескать, намеревалась уничтожить польскую государственность в рамках реализации идеи о мировой революции.

На этом вопросе важно остановиться, поскольку он имеет прямое отношение к дальнейшим нашим рассуждениям (о польских «заслугах» по части погружения мира в пучину Второй мировой войны). Кроме того, и до сей поры в ходе рассуждений о том, почему сорвалось выстраивание единого коллективного фронта против гитлеровской агрессии в Европе, почему в 1939-м Польша уперлась шляхетским рогом и ни за что не желала вступать в военные коалиции с СССР, почему Варшава категорически отказывалась пропустить советские войска через свою территорию для борьбы с агрессором, иные находят для такой неадекватной позиции Польши «смягчающие обстоятельства» в виде отмеченного мифа, уходящего корнями в 1920-й.