Людо Мартенс - Другой взгляд на Сталина

Парадоксальная советско-антисоветская подготовка кадров невольно отражалась на умонастроениях зарубежных коммунистов и друзей. Вне нашей страны процесс десталинизации «раскочегарился» именно при Брежневе. Даже маоисты частично отступили под давлением этого процесса, отойдя от сталинизма как от науки и обратившись к тому, что было ими названо «идеями Председателя Мао». Не все те идеи были безошибочными…

Трюк с провокационной антисталинской истерией повторила на новой основе горбачёвщина. Он опять удался. Коварство трюка заключалось в том, что горбачёвщина верно обозначила следствие застарелых общественных недостатков, ловко подменив в расшатанном народном сознании их подлинную причину. Новым же было то, что антисталинизм и антикоммунизм наконец-то уравняли в правах. Закон о кооперативах, департизация, разгосударствление, демонополизация внешней торговли, другие лазейки уже позволяли красной буржуазии рулить легально. Под бравурную музыку и демагогические возгласы «Вся власть – Советам!» нас подбросило к точке двоевластия. Оттуда по закону социальной физики мы сверзились в постперестроечную яму. Без Советов, без страны и даже без штанов.

Людо Мартенс был одним из тех иностранных коммунистических деятелей, которые в разное время, но задолго до частично опомнившихся в конце 1980-х советских коммунистов, осуждали безыдейное реформаторство наших лидеров и, в первую очередь, пресловутую горбачёвскую перестройку. Он уловил главное: кремлёвская контрреволюция неслучайно начала свою деятельность с охаивания Сталина. Она ничего не делала спонтанно, а била в точную цель. Уничтожение сталинизма – это уничтожение ленинизма, уничтожение ленинизма – это уничтожение марксизма. Всё вместе – это уничтожение СССР, социалистического лагеря и мирового коммунизма, что и требовалось совершить согласно страстной мечте отборных человеконенавистников и столь же отборных идиотов разных времён, народов, классов, стран.

Очевидно, что здесь возникает вопрос: о каком-таком сталинизме идёт речь? Мартенс в своей книге даёт лишь частичный ответ на него. Чувствуется, однако, что он вплотную подобрался к осознанию не только практических, но и теоретических истин Сталина. А это и есть сталинизм.

Когда жил и творил Карл Маркс, то почти никто, кроме Фридриха Энгельса, не осознавал, что новая философия освободительной борьбы, политико-экономические законы, открытые и введённые в её теорию и практику, могут и должны называться марксизмом. Это произошло позже. Лишь после смерти Маркса данный научный термин прочно укоренился как среди последователей, так и в стане противников.

Когда жил и творил Владимир Ильич Ульянов-Ленин, терминологического понятия «ленинизм» практически не существовало. Несомненно, что лично Ленин резко возражал бы против использования нами этого понятия. Но после его кончины оно всё-таки вошло в жизнь, в плоть и кровь политических и экономических реалий.

Это вполне естественно. Ведь ленинизм, логично и последовательно вырастая из марксизма, явил собой новый крупнейший прорыв в данной области человеческих знаний. Условно говоря, если Маркс определил, чтоследует делать для сокрушения эксплуататорского общественного строя, то Ленин определил, гдеи когдаэто можно и нужно сделать. Иными словами, марксизм и ленинизм есть две количественные и качественные ипостаси одного и того же великого учения. Их можно представить в виде 1-го и 2-го этажей здания коммунистического будущего.

Внушительным историческим фундаментом ему послужил предыдущий многовековой вклад личностей и масс в дело борьбы против рабства, неравенства, господства денежного мешка. «Стройматериал», уложенный в основание, состоял из: а) знаний, заключённых в устных и письменных произведениях провозвестников справедливого общества; б) практического опыта, накопленного в ходе умственного и физического труда, стачек, восстаний, иных социальных процессов, формирующих общественное сознание.

Словом, понятия «марксизм» и «ленинизм» утвердились не благодаря, а вопреки желанию создателей обоих этажей грандиозного строения. Грандиозного ещё и потому, что вовсе не двухэтажного. На сегодняшний день мы имеем целых три этажа, являющихся плодом гениального социального зодчества. Третьим является сталинизм – следующая количественная и качественная ипостась учения Маркса, Энгельса, Ленина. Та, что определила, как– какими силами, средствами, в каком направлении – строить и защищать новую жизнь [2].