Платон Васенко - Бояре Романовы и воцарение Михаила Феoдоровича

Прибытие посольства Земского собора в Кострому 13 марта 1613 года

«А как государь царь и великий князь Михаил Федорович всея России Московскаго государства всяких людей пожалует, – говорилось далее в наказе послам, – и как его государской подвиг к Москве будет, в котором числе и о том отписать к боярам к Москве, и бояре и всякие люди государя встретят».

Однако Земский собор не вполне был уверен в том, что Михаил Федорович без колебаний примет царский венец. Они предвидели, что царь послов «не пожалует, учнет отказывать, или за чем учнет государь размышлять». Тогда Федорит и Шереметев «со товарищи» должны были «государю бити челом и умолять его, государя, всякими обычаи, чтоб он, государь, милость показал, челобитья их не презрил, был на Владимирском и на Московском государстве государем царем и великим князем всея России и пожаловал ехать к Москве вскоре». Послы обязаны были прибавить, что «такое великое Божье дело сделалось не от людей и не его государским хотеньем, по избранью, Бог учинил его, государя, государем, царем и великим князем всея России и в сердца вложил всяким людям и до ссущих и беззлобивых младенцев, что быть… на всех великих государствах Российскаго царствия ему, государю, Михаилу Федоровичу».

Опасаясь, что народный избранник станет отказываться от принятия царской власти, собор имел в виду и причину, по которой это будет сделано. Это плен отца государева, митрополита Филарета. «А будет государь царь и великий князь Михайло Федорович всея России учнет разсуждать, – читаем в наказе, – о отце своем государе нашем, о митрополите Филарете, что он, государь, ныне в Литве, и ему на Московском государстве быти нельзя, для того, чтоб отцу его за то какого зла не учинили. И архиепископу, и архимандритам, и боярам, и окольничему государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея России бити челом и говорити, чтоб он, государь, про то не размышлял: бояре и вся земля посылают к Литовскому королю, а отцу твоему, государю нашему, дают на обмену литовских многих лучших людей».

В заключение наказ снова предписывал «всякими обычаи государю царю и великому князю Михаилу Федоровичу всея Россия бити челом и его, государя, умолять, чтоб он шел на свой царский престол, к Москве не мешкая».

Встреча Великого посольства у стен Ипатьевского монастыря

Второго марта 1613 года, отслушав торжественное молебствие, послы тронулись в путь, сопровождаемые напутствиями собора и многочисленных толп народа, провожавших их. Посольству сопутствовали московские святыни: весьма чтимый образ Пресвятой Богородицы, написания святого Петра митрополита, и святые иконы великих чудотворцев Петра, Алексия и Ионы, митрополитов и святителей Московских. Тринадцатого марта «в вечерню» посольство достигло Костромы, в которой пребывал тогда юный царь, и остановилось в пригородном селе, «Новоселки именуемо», откуда послало к Михаилу Федоровичу с просьбой указать срок приема его государем. «И государь царь и великий князь Михайло Федорович всея России нас пожаловал, велел нам быти у себя, государя, марта в четырнадцатый день», – доносили послы в Москву Земскому собору.

В Новоселках послы провели ночь, условившись с воеводами, архимандритами и прочими представителями Костромы о том, как организовать на другой день торжественное шествие в Ипатьевский монастырь для предстоящего «прошения на царство» Михаила Федоровича 333.

Юному народному избраннику не было тогда еще полных семнадцати лет. Добрый и мягкий, ласковый и приветливый, царь Михаил Федорович Романов, излюбленный всей Русской землей, постоянно сохранял на своем привлекательном лице отпечаток какой-то меланхолии, печали. Это выражение явилось следствием многих невзгод и испытаний, выпавших на долю государя всея Руси в его нежном детстве и ранней молодости. Маленьким, четырех-пятилетним ребенком Михаил Федорович был лишен ласк и забот горячо любивших его отца и матери, мало того, он был сослан под строгий присмотр в Белоозеро и лишь через год был переведен в вотчину отца, село Клины Юрьево-Польского уезда, где опять-таки под надзором прожил до самой смерти Бориса Годунова. Лишь в 1605 году отец, отныне митрополит Филарет, мать, инокиня Марфа, и девяти-десятилетний сын свиделись друг с другом. С тех пор Михаил Федорович не разлучался со своей матерью. Но отец был захвачен в Тушинский плен в 1608 году и попал в Москву, где в то время находились его бывшая жена и сын, лишь в мае 1610 года. В сентябре же месяце этого года Ростовский митрополит Филарет отправился во главе великого посольства под Смоленск, был там пленен в противность международным правам и обычаям и томился в далекой польской неволе.