Олег Айрапетов - Участие Российской империи в Первой мировой войне (1914–1917). 1917 год. Распад

Призыв к полякам остался без ответа, на который рассчитывала русская демократия. 30 марта (12 апреля) 1917 г. на воззвание 17 (30) марта ответил созданный немцами Временный государственный совет из Варшавы. Он категорически отрицал возможность какого-либо единства с Россией, в том числе и в виде военного союза: «…всякое объединение, навязанное нам, ограничивает нашу независимость и нарушает честь свободного народа». Более того, в ответе выдвигались и собственные претензии к России (отметим – естественные для поляков любой политической ориентации): «Государственный совет подчеркивает, что вековой польско-русский спор для обширных этнографических, находящихся между Польшей и Россией, но исстари в силу исторических судеб связанных с Польшей областях, оставляется воззванием Временного правительства неразрешенным. Судьба этих областей должна быть разрешена определенно. Вопрос о судьбе этих областей должен быть разрешен в соответствии с интересами независимой Польши, причем вместе с тем должны быть приняты во внимание желания населяющих эти области народностей. С Россией мы желаем поддерживать добросососедские отношения, но должны предостеречь против предположения, будто мы будем вести войны против центральных держав, монархи которых гарантировали нашу независимость» 13.

Не лучшим образом получался у Временного правительства диалог и по другим, традиционно болезненным направлениям национальной политики. Революция вызвала резкий подъем активности еврейского населения России, который пытались использовать в своих интересах ее союзники и противники. «Немцы также понимали, – отмечал Д. Ллойд-Джордж, – что после революции евреи в России имеют значительное влияние. А так как сионистское движение было особенно сильно в России и Америке, немцы стали усиленно ухаживать за сионистами» 14. То же самое делали и представители Антанты.

Группа видных деятелей еврейского капитала США (включая Шифа, Моргентау, Штрауса, Розенвальда, Маршала), традиционно поддерживавших сионистов, направила Временному правительству телеграмму, в которой призывала русских евреев поддержать войну до победного конца. В телеграмме, в частности, говорилось: «Американское еврейство встревожено сообщениями о том, что некоторые элементы работают в пользу заключения сепаратного мира между Россией и центральными империями. Сепаратный мир имел бы, по нашему мнению, последствием восстановление автократического режима и создание для русских евреев еще худшего положения, чем то плачевное положение, в котором они ранее находились» 15.

Чтобы перехватить инициативу Германии и попытаться привлечь симпатии еврейского населения к идее войны до победного конца, последовали и другие заявления: в частности, еврейская община США добилась заявления правительства своей страны о поддержке планов создания в Палестине еврейской республики после окончания войны и освобождения этих территорий от турок британскими властями 16. Эта идея получила поддержку сионистов России. На своем съезде они приняли обращение от имени делегатов-солдат действующей армии, призвавших к поддержке Керенского и доведения войны до победного конца: «Со всей силой возмущения мы протестуем против безответственных попыток внести дезорганизацию и смуту в дух единой и мощной российской армии. Мы верим, что российская демократия, провозгласившая освобождение всех народов мира, поймет вековые стремления нашего народа к свободе и национальной жизни и поддержит еврейство также и в борьбе за создание национального центра для еврейского народа в его исторической отчизне – Палестине» 17.

Не сразу, но идея использовать проект создания еврейского государства для оказания влияния на еврейскую общину России была поддержана и Лондоном. 2 ноября 1917 г. была принята знаменитая декларация Бальфура. «Поддержать сионистов, – объяснял Ллойд-Джордж смысл принятого документа, – это было с точки зрения Антанты в значительной степени военным мероприятием. Не приходится удивляться, что евреи по большей части не сочувствовали России, а это шло на пользу центральным державам» 18. Однако попытка мобилизовать симпатии еврейского населения и использовать их для перелома ситуации в России не удалась ни весной, ни осенью 1917 г.

Между тем противостояние власти с большевиками постоянно нарастало: еще накануне апрельских событий в Петрограде появились листовки, призывавшие к расправе с Лениным и его сторонниками. Вожди победившей общественности категорически выступили против этого: «.. в этих призывах сказался отзвук ленинского же безумия: призывают к убийству Ленина, к насильственному и кровавому разгрому гнезда ленинской пропаганды! Граждане, будьте осторожны со словами, ибо слова ведут к действиям. Кровь Ленина, пролитая русскими свободными гражданами, была бы величайшим несчастьем для нашей родины, несмываемым пятном на светлой одежде свободной России!.. Если он безумец, его надо лечить. Если он преступен, его надо судить. Но убивать его никто не смеет» 19.