Лев Колодный - Хождение в Москву

Листаю дальше. Перед глазами возникает выполненный тонко отточенным карандашом рисунок фасада со стороны Сретенки. Виден каждый завиток окна, все архитектурные украшения, а их тут сотни – от основания до державного орла, взлетевшего на вершину башни. Графических материалов много, они и на ватмане, и на кальке, и на синьке; есть чертежи разных строений, фотографии отдельных деталей, они реставрировались не один раз до рокового сноса…

История башни уходит в конец XVII века, в царствование Петра I. Тогда Москву окружал Земляной вал – средневековая оборонительная стена, проходившая как раз там, где сейчас пролегло Садовое кольцо. У Сретенки находились ворота Земляного города. На этом месте Петр I распорядился построить новые каменные ворота и башню. Как известно, во время стрелецкого бунта, чуть было не окончившегося плачевно для юного Петра, несколько верных ему стрельцов известили перепуганного царя о заговоре, а стрельцы под командованием полковника Лаврентия Сухарева остались верны Петру. В том месте, где располагался полк, и поднялась башня, ставшая как бы символом верности государю.

На одной из мемориальных досок, висевших на башне, читалась такая надпись: «Построены во втором стрелецком полку по Земляному городу Сретенские ворота, а над теми воротами палаты и шатер с часами… а начато строение в лето 7200 (1692 год), а совершены 7203 (1695 год), а в то время будущего у полку стольника и полковника Лаврентия Панкратьева сына Сухарева».

Как видно из этих дат, началась стройка через три года после подавления стрелецкого мятежа и фактического перехода власти к Петру. Так что башня – не только память о верности полка, но более того – памятник, который Петр соорудил в честь утверждения на престоле после решительной победы над врагами.

Известно, что сооружалась башня под наблюдением опытного и умелого мастера Михаила Ивановича Чоглокова, который позднее наблюдал за сооружением другого большого здания времен Петра – Арсенала в Кремле. Сухарева башня – первое гражданское сооружение нового времени. С нее начались в архитектуре преобразования, которые распространились по всей России и восторжествовали в столице на берегах Невы.

Кто был зодчим, с чьим именем связать это эпохальное сооружение, предваряющее приход на смену допетровской архитектуре нового стиля, связавшего русскую архитектуру с европейской?

Кто бы ни писал о Сухаревой башне, все возвращаются к очерку знатока Москвы, историка, археолога ХIХ века Ивана Снегирева. Он считал, что, хотя предание связывает башню с Лефортом, другом и полководцем Петра, но так как «Петр I любил архитектуру и сам чертил планы для многих церквей и других зданий в Москве и Петербурге, то весьма вероятно, что было сие сооружено по его плану…».

Внешне башня напоминала ратушу европейских городов и, как пишет Снегирев, представляла смесь «ломбардского с готическим» стилем. В то же время в каждой детали – будь то окно, лестница, шатровый верх – являлась произведением русской архитектуры.

Хотя башня окружалась, как водилось тогда, часовнями, кельями, караульнями, амбарами, она была гражданским сооружением. Ему нашли достойное применение – в нем обосновалась математическая и навигационная школа, созданная Петром. В ней обучались будущие моряки созданного им русского флота. Вскоре после основания в школе обучалось 500 человек. Из чего видно, сколь велика была башня.

Она состояла из трех ярусов-этажей. В нижнем проделали проезды. На верхних ярусах располагались палаты. В одной из них, которая называлась Рапирной, обучались фехтованию. Можно предположить, что здесь происходили театральные представления, столь любимые молодым Петром. В классах школы учились, а некоторые ученики жили в башне, хотя, как писали они в одной из жалоб, «за холодом от зимы тут жить невозможно».

Математику и навигацию преподавали три англичанина во главе с Фарварсоном, арифметику – наш Леонтий Магницкий. Он – автор первой русской «Арифметики»; она вышла через три года после основания школы, тогда же опубликованы таблицы логарифмов Фарварсона и учебник геометрии. В школе, демократической по тем временам, учились дети от 12 до 17 лет – представители разных сословий, «кто похочет, а иных паче и с принуждением».

Так что Сухареву башню можно считать колыбелью кадров русского флота. Со временем школу преобразовали в Морскую академию.

На башне под часами оборудовали астрономическую площадку, установили телескоп, она служила обсерваторией. Тут имелась библиотека, сюда же поместили большой медный глобус голландской работы.