Александр Варакин - Артефакты Российской истории

Есть версия, что статья в «Нью-Йорк Америкен» даже не принадлежит внуку археолога, а использована некоторыми кругами для политической игры.

Генрих Шлиман на раскопках Трои

Если читатели простили мне кое-какие комментарии по ходу приведенных фактов, то позволю себе и некоторое прибавление к ним.

Как уже подчеркнуто, Генрих Шлиман скончался внезапно, а потому заранее составить тайное запечатанное письмо, видимо не мог. Но если и составил, то не было причины передавать его «лучшему другу», когда надеялся лично довезти его до пункта назначения. Судя по возрасту (68 лет), обычное завещание, касающееся имущества, конечно, уже имелось. Возможно, имелось и «творческое». Однако «за час» до смерти Шлиман никак не мог написать письмо, поскольку, пять часов находясь без сознания, так и скончался, не приходя в себя. А в банке — все равно чьем: Российском ли, Французском или Греческом — он не мог хранить «на всякий случай — вдруг кто-нибудь все же поклянется?!» ни копейки, поскольку все свои средства, и это общеизвестно, потратил на многие годы раскопок и путешествий. Так что в сейфе Парижского банка могло ждать внука, возможно, только письмо…

Удивляет обращение к неизвестному родственнику, который решится поклясться «посвятить жизнь поискам»: судя по статье Пауля Шлимана, дедушка обращается все-таки непосредственно к нему, Паулю, поскольку в тексте фигурирует мужской род. А ведь могла и дочь Андромаха, и вдова София взять да и поклясться… Так и слышится во всем тексте: «Ты, Пауль, сделай то-то и то-то, езжай туда-то и туда-то»…

Учитывая редкость платины как металла, а именно на эту сказочность и рассчитывает Пауль (известно, что самое невероятное всегда воспринимается как чистая правда), кажется сомнительным, чтобы атланты пользовались этим металлом в качестве чеканного. Не исключено, что пластинки, подобные описанный, и в самом деле могли существовать… Тогда, думается, для иных, чем описано, целей. И что это вообще за эклектика: глиняные черепки, кость и бронза?.. Какие бы надписи на них ни содержались, сочетание материалов вызывает сомнение. Правда, надо думать, в начале века (XX века!) для обывателя, склонного к сенсации а возможно, и для ученого — это сочетание было вполне «на уровне». Точные цифры 4571 и 3550 в сумме дают примерно 8000 лет, а прибавив 1900 лет новой эры, получаем ровно 10000 — цифру из Платона…

Удивительно совсем другое. Как бы ни мистифицировал читателя автор статьи, поразительны упомянутые 13900 лет, 16000 лет и 40000 лет. Ведь только в 1993 году вновь всплыли эти даты в отношении Всемирного потопа, Великой пирамиды и Сфинкса (см. книгу Г. Хэнкока «Следы богов»). Ученые, далекие от археологии, дали эти цифры, исходя из данных своих наук (Р. Бьювэл, Ч. Хэпгуд и Д. Уэст).

Самым невероятным (и потому достоверным) во всей истории кажется упоминание Львиных ворот в Микенах и в связи с этим египетского бога Тота. Учитывая прецессию равноденствий, которой ни Шлиман, ни любой другой археолог сознательно не пользовались, может быть, это единственное доказательство подлинности всего рассказанного Паулем Шлиманом: действительно, 13900 лет назад, когда мог существовать фараон Тот (или брат фараона), впоследствии сделавшийся мифической фигурой, Солнце находилось в знаке Льва. И Сфинкс — лев, смотрящий на восход Солнца! Правда, сегодня он «рассматривает» на небосклоне не свой знак, а созвездие Рыб (во времена Шлимана) и созвездие Водолея (сейчас), но вот 40000 лет назад тоже был Лев!.. Так что здесь еще бабушка (простите, дедушка) надвое сказала (сказал).

Если только новые исследования и выводы дилетантов в археологии (каким, правда, был и Шлиман) палеоастронома Бьювэла, геолога Уэста и специалиста по истории науки Хэпгуда не являются точно такой же, но только более тонкой, изощренной и наукообразной… мистификацией. Оказывается, все не так просто.

Вернемся к Генриху Шлиману и припомним, что он раскопал свою Трою на холме Гиссарлык в Турции. Припомним, что Турция, узнав о «кладе Приама», потребовала у него возврата золота, перевезенного великим дилетантом, как он сам говорил, в корзине с капустой. Правда, потом оказалось, что содержимое клада составляет аж четыре деревянных ящика, которые были переданы в конце Великой Отечественной войны Германией советскому военному представителю на территории последнего пристанища сокровищ — Берлинского зоопарка, куда были заранее переправлены из музея древностей в самом начале штурма столицы Третьего Рейха. Впрочем, за клад, оказавшийся в Берлине, Шлиман рассчитался с Турцией пятьюдесятью тысячами франков и оставил его поначалу себе, а потом подарил Берлину…