Игорь Прокопенко - Правда о Советском Союзе. Какую страну мы потеряли?

Надо было собрать братву, надо было, чтобы были авторитеты, надо было назначить сходняк и там принять решение. И, кстати сказать, первыми, кто оказался мишенью тогдашних рэкетиров, стали шашлычники и артисты. Артисты, конечно, собирали больше.

Пока Страна Советов осваивает новые криминальные профессии, новую поп— и рок-музыку и примеряет джинсы-варенки, где-то на севере Свердловской области, в городе Ивдель, в колонии усиленного режима течет своя жизнь. И в ней нет особых перемен.

Александр Новиков, поломанный, но не сломленный, большую часть срока проводит в карцерах. Там температура минус 40, лед на полу, 30 суток в полусогнутом состоянии. Единственный шанс не замерзнуть насмерть — оставить на ночь кусок хлеба.

Единственное спасение — тонкая труба в стыке пола и стены. Подняться во весь рост невозможно. Помогает только то, что целыми днями в голову лезут стихи. Записать не на чем, поэтому Новиков постоянно бормочет их себе под нос, чтобы не забыть.

« У нас матрасов и простыней не выдавали, только шканаль отстегивали, опускали на ночь. Чуни под голову — и все.

Я просыпаюсь ночью, а там столик, в стенку привинченный, такая железка столик заменяет. Слышу ночью, вечером: дзынь, дзюнь. Я глаз открываю и вижу: крыса прыгает и лапой пытается сбить хлеб, который у меня остался.

И вот наконец слышу шаги. В тюрьме по шагам определяешь точно, зачем идут: добавлять или освобождать. Я слышу какие-то «добрые» шаги. Открывают дверь: выходи. А я сижу и встать не могу, уже скрючило от холода, не разгибаюсь, дрожит все внутри. Встаю по стене, кое-как. Иду, вышел на улицу. А снег был такой яркий, белый… Никогда не мог понять, что такое альпинистская болезнь, а вышел на снег и прямо сразу как ослеп — темно перед глазами — и все».

И в то же время существует параллельная жизнь в стране. Жизнь, в которой нет дефицита и скудных пайков, жизнь, в которой не знают, кто такой Виктор Цой или «Ласковый май». Эта жизнь, которой продолжает жить элита Страны Советов. А что самое главное для любого чиновника? Комфорт и вкусная еда.

Появляются так называемые первые заказники, или, как их принято сейчас называть, закрытые корпоративы.

Вспоминаетшеф-повар Аркадий Далакян:

«Мы делали красивые блюда из стерляди, из баранины. Гусь, утка… Обслуживали несколько человек, чуть ли не перед каждым чиновником стоял официант.

Все праздники ресторан был переполнен. На Новый год трудно тоже было попасть к нам, ресторан считался на хорошем счету.

Тогда не было мэров, приходили какие-то чиновники, горисполкомовские работники… У нас было много таких клиентов, дочка Брежнева к нам постоянно ходила.

На день рождения маршала как гость приглашен Кобзон, я первый раз его увидел именно там. Артисты к нам часто ходили — Винокур, Лещенко, Шуфутинский, Антонов — все они у нас бывали, конечно».

Но на закрытых элитных тусовках в начале девяностых в чести уже совсем не Кобзон. Ветер перемен доносится до самого верха, руководители страны тоже пересматривают свои музыкальные вкусы. «Ласковый май» они, разумеется, не слушают, а вот группа «Лесоповал» в фаворитах. На рублевские заказники музыкантов возят как в фильмах про шпионов.

В начале девяностых закрытые корпоративы начинают устраивать себе не только маршалы военные, но и маршалы криминальные…

Разумеется, и у криминального руководства любимая группа тоже «Лесоповал»…

В комплекте для души и тела вместе с «Лесоповалом» и другими исполнителями шансона часто шли девчачьи группы. Черненькие, беленькие, рыженькие, худенькие, толстенькие, субтильные и с объемами. Девчачьи группы в начале девяностых распускались на диком поле нашего шоу-бизнеса в диком количестве.

Но особенно блестяще принимали «Блестящих».

Вспоминает Дмитрий Грибаков, человек, подаривший миру певиц Жанну Фриске и Ольгу Орлову— директор самого популярного женского коллектива «Блестящие»: «Одна из наших первых поездок была в город Красноярск. В гостинице не оказалось горячей воды, и мы согласились поехать в баню. Ребята гарантировали, что никого не будет, но оказалось, что там накрыт стол, есть люди. И мне ничего не оставалось, как просто их всех споить. Благо сейчас я уже много лет не пью, тогда я мог себе позволить споить достаточно больших, современных, спортивных мужчин. Таким образом мы вышли из эротической агрессии».

Дмитрий уверяет, что тогда в его группе были только девочки, причем сильно юные, но непристойные предложения каждый раз были все изощреннее и изощреннее, а ставки все выше и выше. Присылали посредника или действовали через устроителя. Говорят: есть интерес, называют сумму, максимально предлагали порядка 150 тысяч долларов.