Сергей Былинин - Танковое сражение под Бродами — Ровно 1941 г.

— А вы все еще рассчитываете на победу, — ответил ему Москаленко. — Нет, не видать ее вашему фюреру. Лично вы уже убедились в этом.

Упорство и силу бригады признал и командир немецкой 14-й тд. В своем приказе он писал, что дивизия понесла страшные потери от огня артиллерии. Немцы забрасывали в бригаду листовки с угрозами: „Не ждите пощады!“ и указывали, что это относится и к тем, „кто попадет в плен“».

В оперативной сводке 5-й армии № 9 от 29 июня отмечалось: «1-я АПТбр в период с 23 по 27 июня неоднократно вела бой с мотопехотой, артиллерией и танками противника. Всего за этот период уничтожено и подбито 150 танков противника» (Архив МО СССР, ф. 229, оп. 161, д. 166, л. 16) Даже с учетом того, что все воюющие стороны в своих сводках обычно раза в 2–3 преувеличивают потери противника — это не плохой результат.

Подбитые советские танки: средний Т-28 (на переднем плане) и легкий БТ-7. Лето 1941 г.

15-й мехкорпус генерала-майора И. И. Карпезо входил в южную группу, наносившую удар по танковому клину Клейста с юга. Он считался относительно укомплектованным, насчитывал 933 танка, в т. ч. 64 танка КВ и 72 — Т-34. Но в корпусе практически не было автотранспорта. 212-я мотодивизия, корпусные части оказались пешими. Из 8 по штату радиостанций было только две.

22 июня поднятый по тревоге корпус получил приказ М. П. Кирпоноса нанести во взаимодействии с 4-м МК удар по частям немецкого 48-го мотокорпуса, которые двигались от Сокаля на Радехов. На подготовку к наступлению отводились считанные часы и комкор начал выдвижение дивизий, разбросанных в 70-км полосе лесисто-болотистой местности. 10-ю — к Радехову, 37-ю и 212-ю — на другие участки. Бестранспортная 212-я при всей форсированности могла прибыть в исходный район лишь через двое суток. Тем временем передовые части немецкого 48-го мотокорпуса при поддержке бомбардировочной авиации приближались к Радехову, выбросив там парашютный десант. Немцы нещадно бомбили на марше части Карпезо, а Карпезо «бомбил» штаб фронта просьбами выделить хотя бы 20–30 машин для подвоза боеприпасов, ГСМ, продовольствия. Штаб помочь не мог — весь транспорт был занят переброской стрелковых корпусов к фронту.

И. И. Карпезо

И все-таки Карпезо упредил командира 48-го. Советский комкор успел еще 22-го перебросить в Радехов передовой отряд из двух батальонов, который в 8 часов утра вступил в бой, уничтожил десант и организовал оборону в районе Радехова. Утром 23 июня немцы, создав подавляющее превосходство, атаковали наш отряд. Комбаты, укрыв танки в складках местности, расстреливали колонны в основном с места и когда кончились боеприпасы, несколько отошли южнее. Потери немцев по нашим данным: 20 танков, 16 противотанковых орудий, около 20 машин с мотопехотой. Потери отряда: 6 танков, 20 бронемашин, 7 человек убитыми. Бой отряда не был поддержан пехотой, и артиллерией, которые были еще на марше.

Карпезо, не имея возможности сосредоточить одновременно дивизии на позициях атак, вынужден был вводить их в бой по частям, что не приносило решающего перелома. Действия осложнялись и отсутствием точных данных о противнике, о его главных силах и направлении ударов. Из-за этого в первые часы 37-я танковая получила задачу уничтожить группу немецких танков в районе Адамы, где, как выяснилось позже, никаких танков не оказалось. Дивизия напрасно потеряла 6 часов боевого времени и понесла неоправданные потери на марше. Штаб фронта давал комкору сведения о двух-трех немецких дивизиях — в действительности их было в 2 раза больше.

Командир немецкого 48-го мотокорпуса стремился тройным превосходством смять дивизии 15-го мехкорпуса. Упорные танковые бои шли днем и ночью. Мехкорпус не только сдерживал танковый натиск противника, но смелыми контратаками отбрасывал их. Особенного ожесточения бои достигли 25 июня. 10-я танковая С. Огурцова сражалась уже третьи сутки без сна и отдыха, командиры полков 20-го танкового и 10-го мотострелкового полковники Терлянский и Пшеницын при поддержке 10-го гаубичного полка провели утром контратаку и заставили противника перейти к обороне. Свои потери: 4 КВ и 7 БТ.

По приказу Жукова и Кирпоноса 15-й мехкорпус, понесший большие потери, был усилен 8-й танковой дивизией из 4-го МК. По плану танкового контрудара он вместе с 8-м мех-корпусом наносил удар в направлении на Берестечко. Но произошла нестыковка — 8-я танковая не успела к 26 июня подойти. Прибывшему представителю от 8-го МК Н. Попелю Карпезо сообщил: корпус намертво сцепился с противником, третий день в боях, потери велики. Приказ фронта известен, но штабу фронта, видимо, неизвестно положение корпуса. В ударе сможет участвовать только одна 10-я дивизия, две другие, вернее то, что от них осталось, задействованы на широком фронте. И заключил: «Мне понятно значение операции и замысел ее. С великой радостью я бы вместе с вами ударил под вздох фашистской группировке, но…».