Александр Байгушев - Русский орден внутри КПСС. Помощник М. А. Суслова вспоминает

Он растерянно пишет: «Дореволюционная Еврейская энциклопедия в статье «еврей» не дает никакого определения. Она лишь указывает, что «термин еврей для обозначения израильтянина в противоположность египтянину встречается уже в древнейших частях Пятикнижия», и приводит конкурирующие гипотезы об этимологии слова. Современная же Еврейская энциклопедия обходится таким определением: «Лицо, принадлежащее к еврейскому народу». Но, как видно, не многие удовольствовались этим определением. «Кого считать евреем? Кто — еврей?», и еще так: «что такое еврейскость ?» — это для самих евреев сегодня не простой вопрос. Вот русско-еврейские авторы пишут о понятии «еврейский»: «Ни в Израиле, ни за границей среди самих евреев нет никакого согласия относительно содержания этого понятия. Чем ближе к нему приближается новичок, тем расплывчатее становится для него этот неуловимый образ »; через 74 года после российской революции и 43 года после возрождения государства Израиль попытка определения еврея — почти головоломная задача». Однако она никогда не была сложна для евреев религиозных. Определение ортодоксальных раввинов: «Еврей — это тот, кто рожден от матери-еврейки или обращен в еврейство согласно Галахе». (Галаха — религиозная регламентация жизни евреев: «совокупность законов, содержащихся в Торе, Талмуде и в более поздней раввинистической литературе».)

Евреи любят бить себя в грудь: «Что нам давало и сейчас дает силу жить и в чем значение этой жизни? и то и другое лежит в области религии»; «Еврейская национальная полнота возможна только в религиозном образе жизни».

Но Александр Исаевич опытный конспиролог (специалист по закулисам), его не проведешь на мякине. Он копает «еврейскую национальную полноту» глубже и подчеркивает маленькую подробность. Она приведена в самом начале его второго (главного!) тома: «А в 1958 “Высший суд справедливости Израиля”, разбирая одно конкретное дело, вынес решение — со ссылкой на раввинистическую литературу: “в глазах Галахи, еврей, перешедший в другую веру, тем не менее остается евреем… Еврей не перестает быть евреем, даже нарушая еврейский Закон. — Для еврея переход в иную веру в сущности невозможен ”». Все понятно насчет «выкрестов»? Все понятно насчет советских «атеистов»? Вот где собака зарыта. В иудейском оборотеничестве.

Солженицын приводит весьма знаменательные размышления современного иерусалимского раввина Адина Штейнзальца, который объясняет явление иудейского оборотеничества: «это наша поразительная способность видоизменяться, приспосабливаться, становиться похожими на людей, среди которых живем. Способность впитывать окружающую культуру. Наша адаптация — это внутреннее преображение. С языком чужого народа к нам приходит глубокое понимание его духа, его чаяний, его образа жизни и мыслей. Мы не просто обезьянничаем, а становимся частью этого народа, и даже мы оказываемся в состоянии понять этот народ лучше, чем он сам понимает себя». А оттого «у других народов складывается ощущение, что евреи не только берут их деньги, но изощренно похищают у них душу и таким образом становятся национальными поэтами, драматургами, художниками. а через некоторое время — устами и мозгом их народа». Последнее признание «похищают душу» очень существенно, потому что сразу объясняет, почему мы, русские националисты, так болезненно восприняли, когда евреи стали преобладать на телевидении и во всех творческих союзах — писателей, театральных деятелей, кинематографистов, художников (до оглушительной официальной цифры в 83 %). Конечно, «они» при этом убеждены, что они понимают «этот народ» лучше, чем он в состоянии понять себя сам. Но мы-то с этим, естественно, не согласны. Мы-то понимаем, что «они», считая, что они все поняли лучше нас коренных русских, попросту попирают и разрушают наши «вечные ценности» и подменяют их «ценностями относительными» — сиюминутными, а чаще даже и вовсе не ценностями. А так называемой «массовой культурой», дешевым голливудским «ширпотребом», которым они разлагают коренные духовные «вечные ценности» в душах населения, чтобы превратить его в стадо, в «быдло», над которыми «они» будут пастухами.

А сейчас, — пока мы занимаемся, как это принято перед настоящим боем (а я уже говорил, что наш бой с «ними» неизбежен!) «теоретическими занятиями на макете», — я скажу только, что Солженицын на последних страницах своей книги предоставляет и последнее слово «им», чтобы поставить жирную точку: «Стопроцентно ассимилированного еврея даже советская жизнь не породила — такого, чтобы он был ассимилирован на самом глубоком, психологическом уровне. Куда ни бросишь взгляд, везде найдешь в ассимилированной жидкости нерастворимый еврейский осадок», — цитирует Солженицын Ю. Штерна и О. Рапопорта. А мы глубокомысленно и тревожно спрашиваем: — Что это за «нерастворимый еврейский осадок»?