Валерий Шамбаров - «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров

В таком состоянии Владимир Ильич не мог представлять угрозы ни для Сталина, ни для кого. Но на обвинениях в насильственной смерти и впрямь можно было сыграть. Такая попытка действительно имела место! Как уже отмечалось, после первого инсульта у Ленина возникла мысль о самоубийстве. К этой идее он возвращался после второго приступа, просил Фотиеву достать яд. А 17 марта 1923 г., после третьего инсульта, Крупская вдруг обратилась к Сталину. Дескать, Ленин требует дать ему яд, и сделать это должен именно Иосиф Виссарионович. Между прочим, по «Журналу дежурных врачей» видно, что никаких просьб 17 марта Ленин высказать не мог. Он в этот день только мычал. Значит, инициатива исходила от самой Крупской. Но Сталин на удочку не попался. Известил всех членов Политбюро: дескать, Крупская настаивала, чтобы дать Ленину яд, но он, Сталин, отказался. Политбюро (в том числе Троцкий) одобрило его действия.

Могли ли Ленину «поспособствовать» уйти из жизни? Чтобы ответить на этот вопрос, стоит учитывать: в январе 1924 г. яд для этого был совсем не обязателен. Достаточно было нервной встряски. А в биографических хрониках содержится красноречивый факт. 19–20 января Крупская, опять нарушив предписания врачей, читала мужу решения XIII партконференции. Конференции, разгромившей троцкизм, — а читала женщина, горячо симпатизировавшая Троцкому. Ну как тут было не выплеснуться эмоциям? Не прокомментировать по-своему?

Когда же вождя не стало, у Льва Давидовича открылись возможности для очень крупной игры. У него имелся козырь «политического завещания». У него была армия! Среди военных в самом деле началась опасная возня. Начальник политуправления Красной армии Антонов-Овсеенко развернул агитацию в частях, назначил на февраль партийные конференции в военных училищах, называя Троцкого «законным преемником» Ленина. Более чем прозрачно указывал, что «армия может стать гарантом единства партии» и «призовет к порядку зарвавшихся вождей». Сторону Троцкого держали командующие войсками Московского округа Муралов и Сибирского округа Лашевич. Командующий Западным фронтом Тухачевский прикатил из Смоленска в Москву, вел переговоры и со сторонниками, и с противниками Льва Давидовича, кто больше посулит. Доклады ГПУ свидетельствовали о брожении в училищах, частях Московского гарнизона. Отмечались разговоры, что надо бы выступить и силой поддержать Троцкого.

Но сам он так и не появился, оставался на Кавказе, гулял по пустынным сухумским пляжам. Почему? Напрашивается версия, что он хотел остаться в стороне от переворота. Все устроят без него и «призовут на царство». Он останется чистеньким. Примет власть «по воле масс». Опять же, если переворот провалится, он окажется ни при чем… Однако отсутствие Троцкого обеспечило свободу рук Сталину. Были организованы пышные похороны Ленина. На II съезде Советов СССР Иосиф Виссарионович принес торжественную «Клятву ученика учителю» — тем самым уже принимая на себя верховную власть.

А Троцкого Сталин и его сторонники обезвредили очень просто. Фигура Льва Давидовича была слишком крупной и авторитетной, низвергнуть ее было ох как проблематично! Но… сам он никогда не занимался вопросами практического руководства. Только блистал, позировал, раздавал указания. Конкретную работу за него везли талантливые, но неприметные подручные. В частности, управление войсками замыкалось на заместителя наркома Склянского. Именно это оказалось слабым местом Троцкого. Второстепенного Склянского можно было сместить без съездов и конференций, без потрясений. Простым рабочим решением Политбюро его перевели на другую работу, в ВСНХ. А на его место назначили Фрунзе, популярного в армии и давно враждовавшего с Троцким. А дальше уже с его помощью поснимали Антонова-Овсеенко, Муралова, Лашевича. И все. Лев Давидович, сохранив пост наркома по военным и морским делам, стал «Бонапартом без армии». С этого момента его карьера покатилась к закату.

Нет, Троцкий не смирился. Раз за разом возобновлял борьбу за власть. Но каждая попытка оборачивалась для него новыми поражениями. И с каждым раундом он терял позиции, скатываясь все ниже по ступенькам партийной и государственной иерархии. Сталин, кстати, не прятал и не скрывал «политического завещания» Ленина. Он сыграл на нем. Основная из этих работ, «Письмо к съезду», была доведена до XIII съезда партии на заседаниях по фракциям (то есть без гостей съезда и журналистов). Надо сказать, «Письмо» удивило делегатов.