Сергей Витте: Воспоминания (Детство, Царствование Александра II и Александра III)

Милютин начал проводить не ту программу, которую предполагал Барятинский и в основе которой лежала германская военная система, а ту, которая существовала в то время и которая и ныне принята во Франции, т. е. систему военных округов без отделения административной части от военной; напротив того, все касающееся войск, как административная часть, так и чисто военная переплетаются и обе они находятся в распоряжении одних и тех же начальников дивизии, а затем начальники дивизии уже подчинены начальникам военных округов, а начальники военных округов подчинены министру; номинально они, конечно, подчинены Монарху, но, в сущности говоря, военный министр, держа все военные части в своих руках, естественно является начальником и главою всего, что касается военного дела.

Такая система в общих чертах существует во Франции, таковую же систему начал проводить и Милютин. Я думаю, что Милютин держался этой системы по убеждению, а не из вида какой либо карьеры, но, тем не менее, это имело вид, как будто бы, {26} интриги против Барятинского. Естественно, что при системе, которую проводил Милютин Барятинскому для военной деятельности не было места в Российской Империи. Начался спор, который потом проникал несколько раз и в прессу; спор этот вели с одной стороны Фадеев, а с другой - сотрудники Милютина.

Единомышленниками, в этом отношении, Фадеева были такие выдающееся генералы, как напр., генерал Коцебу, граф Лидерс и Черняев. Но все статьи и записки принадлежали исключительно Фадееву и Комарову, который по идеям своим был очень близок к Фадееву.

Комаров специально для борьбы с противоположной партией основал газету; как она называлась сначала - я не помню, впоследствие она была переименована в газету "Свет", которая существует и до настоящего времени. Со смертью генерала Комарова, который умер только два года тому назад, эта газета сделалась уже чисто гражданской; военными же вопросами она совсем не интересуется; но в 70 - 80 годах в ней по преимуществу печатались военные статьи, принадлежавшие по большей части Фадееву и частью самому редактору газеты Комарову (изредка писал и Черняев). В официальных же журналах военного министерства возражали против того, что писала партия Фадеева: Обручев, Онучин, Анненков и другие - все по большей части вышедшие в генералы из офицеров генерального штаба. Таким образом можно сказать, что еще и в те времена были разногласия, с одной стороны, между генералами, не принадлежавшими к генеральному штабу - генералами, по преимуществу боевыми, а с другой стороны - между офицерами генерального штаба и их представителями - генералами генерального штаба.

Как известно, эти несогласия во взглядах по самым капитальным и существенным вопросам существуют до настоящего времени, и эти разногласия весьма обострились после последней японской войны. Таким образом, Фадеев вступил на путь ожесточенной полемики с военным министерством и с самим главою оного - военным министром Милютиным. Естественно, что вследствие этого генералу Фадееву не было места для военной карьеры в России. На него жаловались Императору Александру II, и мне самому как то раз дядя, возвратясь из Царского Села, рассказывал следующее: гуляя в Царскосельском парке, он вдруг встретился там с Императором Александром II, который подошел к дяде и, не узнав его, спросил: кто он такой? Когда дядя ответил ему, что он Фадеев, то Император сказал: "ну, а что ты все пишешь? Скоро ли перестанешь писать?" - это было сказано недовольным тоном.

{27} Кроме военных статей и книг Фадеевым было написано и нeсколько политических статей и книг. Он написал "Восточный вопрос"; это возбудило обострение в дипломатических отношениях между Poccиeй и Австрией; канцлер князь Горчаков пожаловался на Фадеева Императору Александру II, и это обстоятельство вынудило моего дядю выйти в отставку. Затем Фадеев принял предложение поехать в Египет, в сущности для того, чтобы занять там пост военного министра, хотя этот пост и не назывался прямо постом военного министра; одним словом, ему было поручено хедивом устройство и организация хедивской армии. Насколько мне известно, это ему устроил посол в Константинополе граф Игнатьев, который с дядей был в хороших отношениях, тот граф Игнатьев, который заключал Сан-Стефанский договор и затем был при Императоре Александр III министром внутренних дел. Таким образом Фадеев некоторое время прожил в Египте, но поездка эта была неудачна в том отношении, что вскоре египетский хедив был вынужден объявить войну Абиссинии, вследствие чего, Фадеев отказался от руководства египетской армией, так как война против христиан,- а абиссинцы, в сущности, последователи учения Христа, хотя и в несколько изуродованном виде, - не согласовалась с его убеждениями. Тем не менее, дядя расстался с хедивом, продолжая быть с ним в самых хороших отношениях. Я помню, что когда дядя вернулся в Одессу, я жил там вместе с матерью, сестрами, теткой и братом; в это время он остался без места и написал книгу: "Чем нам быть?"