Сергей Витте - Воспоминания (Детство, Царствование Александра II и Александра III)

Но против такого назначения явились течения, во главе которых стоял председатель совета министров и вообще все министерство. В результате Вендрих не был назначен министром путей сообщения, а был назначен нынешний министр путей сообщения - Рухлов, чиновник, очень умный, толковый, из простых мужичков - что, {235} конечно, делает ему честь, - человек с характером, но, к сожалению, не знающий железнодорожного дела; вообще он склонен скорее плыть по течению, нежели против течения, хотя бы движение против течения и было правильно.

Когда я сделался министром путей сообщения, то, помня печальный случай в Борках, я прежде всего почел нужным установить новые правила движения императорских поездов. Впрочем эта работа, кажется, была начата несколько раньше при Гюббенете и я в ней участвовал в качестве члена совета по железнодорожным делам, как представитель от министерства финансов; но докончены эти правила были мною. В этих правилах я ввел различные строгости, которые гарантировали бы безопасность движения императорских поездов. Так, я в точности определил состав поезда в зависимости от силы паровоза, ограничил скорость в зависимости от состава поезда, от системы паровоза и от состояния пути и ввел многие другие правила, которые бы гарантировали, насколько вообще правила могут гарантировать - безопасность движения поездов, возящих Государя Императора и Его Августейшую семью.

Эти правила встретили затруднение только в том отношении, что пришлось значительно ограничить права различных сопровождающих лиц на отделения, вагоны и купэ, а равно и численность этих лиц. В этом всегда и прежде заключалось главное препятствие к восстановлению правильного состава поездов. Министерство путей сообщения не решалось сделать это ограничение, боясь влияний высших придворных лиц на Государя, для министерства путей сообщения неблагоприятных.

Так как министр Посьет, главный инспектор железных дорог барон Шерваль и, в сущности, главный деятель того времени на железных дорогах инженер Салов очень дорожили благоволением свыше, которое приобреталось расположением придворных сфер (поэтому барон Шерваль и был сделан камергером и гофмейстером, а Салов все время мечтал сделаться статс-секретарем), то они и не решались пойти против удобства придворных лиц и вообще придворной челяди.

Само собой разумеется, что когда Государю Императору было объяснено, почему необходимо это сделать, то Александр III сейчас же сам эти правила утвердил.

{236} Эти правила действуют и до настоящего времени, хотя, вероятно, и не вполне точно исполняются. Так, в конце прошлого года, когда я ездил в Одессу, я как то спросил относительно того, исполняются ли строго все эти правила? Мне указали на некоторые правила, хотя впрочем, сравнительно второстепенные, которые не вполне исполняются, что весьма жаль, потому что раз только начнут отступать от этих правил, - особенно если сделают существенные от них отступления, - то опять могут нарваться на несчастный случай.

{237}

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

ПОЕЗДКА НА ХОЛЕРНУЮ ЭПИДЕМИЮ. ВТОРИЧНАЯ ЖЕНИТЬБА

Наступила весна 1892 года и на Волге всюду появилась холера. Холера проявилась еще в 1891 году летом, но не сильно; в 1892 же году она значительно усилилась.

Как то раз, когда я пришел с докладом к Государю, он сказал мне, что желал бы, чтобы я поехал на Волгу посмотреть, какие меры принимаются там против холеры, принимаются ли все нужные меры, при этом Государь прибавил:

- Так как вы самый молодой министр, то я на вас и возлагаю это поручение.

Кроме того, это касалось, главным образом водяных сообщений и железных дорог, т. е. того, что находилось в моем ведении, как министра путей сообщения.

Но мне были даны Государем Императором общие полномочия.

И вот я поехал на холеру, взяв с собою секретаря; в Самаре я прихватил еще с собою проф. Павловского (Проф. Павловский был профессором Киевского университета), который еще раньше был командирован правительством на холеру, как один из руководителей медицинского персонала. По Волге проф. Павловский все время со мною и ездил.

Прежде всего я поехал в Самару, конечно останавливаясь по несколько часов в различных местах, где холерные случаи проявлялись более или менее интенсивно. Приехав в Самару, я остановился там на два дня.

Конечно, когда я уезжал на холеру, то знакомые доктора указывали мне целый ряд различных средств, чтобы уберечься от холеры. (В то время в России к холере не так еще привыкли, как теперь в последние годы). Между прочим известный доктор бурят - Бадмаев - дал мне какие-то порошки, чтобы я принимал их всегда во время пищи. - Но я эти порошки не принимал.