Льюис Е. Каплан - Сталин. Человек, который спас капитализм

К концу Второй мировой войны конгресс подарил 16 миллионам мужчин и женщинам, служившим когда-то в армии, особый и щедрый Билль о правах, по которому каждому вышедшему в отставку ветерану полагались несколько сот долларов и возможность продолжения обучения. Кроме того, конгресс гарантировал кредиты на дом вплоть до 90 процентов от стоимости недвижимости. Это должно было сыграть решающую роль. Вчерашние ветераны, получив диплом, станут завтрашними инженерами, учеными, врачами, юристами и бизнесменами. В конце 1940-х и в начале 1950-х годов диплом о высшем образовании значил гораздо больше, чем в наши дни. Сделав высшее образование доступным более широкому слою населения, можно было перераспределить потоки средств и придать дополнительную гибкость классовой структуре экономики. «Верхний средний класс» вскоре вырос с нескольких процентов до более чем 20 процентов населения. Что более важно, профессиональные сферы, ранее закрытые для всех, кроме англосаксов, теперь стали пополняться разными этническими группами. Разнообразие должно было послужить взрыву творчества за счет «перекрестного опыления» идеями из разных групп населения и расширения базы социального участия.

Повсеместная нехватка умеренного по ценам жилья, последствие Великой депрессии, оставляла огромную брешь, которую необходимо было заделать. В Нью-Йорке этот вопрос был решен двумя вернувшимися с войны ветеранами, братьями Левитт. В их подходе к жилищному строительству они отвергли исторически сложившиеся образцы. Вместо того чтобы подавать уже построенные дома, они применили принцип конвейерной сборки Генри Форда, позволяющей массовую убыстренную сборку, поэтому под закупленную землю на заказ клиента изготавливался домик из стандартных комплектующих, привозился и устанавливался. Это делалось в соответствии с определенной (и ограниченной, конечно) ассортиментной линейкой производителя. Скупив тысячи акров земли на Лонг-Айленде, штат Нью-Йорк, по доллару за акр (1 акр = около 40 соток. — Прим. пер.), они спроектировали серийный дом, на площади участка около четверти акра (то есть 10 соток), полностью оборудованный готовой кухней и удобствами. Такой дом с двумя спальнями, одним санузлом и гостиной послужил прототипом для еще 7 тысяч таких домов, которые строились одновременно. Затраты времени на сборку дома были минимизированы. А за счет использования одних и тех же элементов экономия при массовых продажах была гигантской. Использование труда не членов профсоюза также снижало себестоимость, поскольку это позволяло избегать профсоюзных норм по времени создания каждого проекта. Рекламные полосы в газетах объявляли о продаже готовых к заселению домов с двумя спальнями и со всеми удобствами, по невероятной цене всего в 7500 долларов.

Миграция городских жителей в пригороды, которой дало сигнал создание городка Левиттауна, впоследствии трансформировала экономику США. Где селились люди, там тут же возникала розничная торговля — сначала на развалах, потом в больших магазинах, наконец в больших торговых рядах с несколькими отделами и системой доставки. В конечном счете, учитывая дешевизну земли и растущую рабочую силу в непосредственной близости, корпорации последовали этой логике. Фермеры-трактористы вдруг увидели, что их земля, которая едва-едва приносила им доход на скромную жизнь, при продаже может принести такой доход, который им светит за всю жизнь тяжкого труда! И если до войны предместья с их особняками расценивались как место для богатых, то теперь здесь поселились и люди среднего достатка. Для растущего среднего класса эти предместья стали единственным шансом для построения семьи. Мало-помалу небольшие города стали расширяться все дальше и дальше за бывшую городскую черту. Даллас и Хьюстон в Техасе, когда-то неразличимые на карте точки, вдруг превратились в миллионные города. То же самое верно и для Финикса или даже Лас-Вегаса. Лос-Анджелес, папаша этих новшеств, учитывая благоприятный климат, продолжал расползаться. Автомобильную промышленность ждал бум, поскольку каждой семье теперь требовалось два авто. Необходимо было обустроить автотрассы и другие дороги, чтобы привести их в соответствие с возросшим потоком транспорта. Можно сказать, что мобильность американцев возросла вдвое через век после того, как они заняли весь континент от Восточного до Западного побережья.

Перемещение из города в предместья изменило и лицо индустрии одежды. Обыденная жизнь в предместьях была неформальной. Не было здесь улиц с магазинами, а женщины садились в машину, чтобы поехать на шопинг в торговый центр или отвезти детей в школу. В ходу стали слаксы и джинсы. Если только человек не был членом местного элитного клуба, он одевался как хотел. Мужчины стали носить в добавление к джинсам еще и шорты, когда находились на своем участке у дома. За несколько десятков лет принятая форма одежды в ресторанах и даже церквях городских предместий уже во многом не требовала никаких особых правил. Даже на рабочем месте допустимая форма одежды стала более вольной. Сексуальная революция 1960-х и 1970-х еще более разрушила представления о необходимости формальности в одежде. С изобретением колготок родилась и мини-юбка, а пояс для чулок стал анахронизмом (кроме сексуальных излишеств, где его используют и по сей день. — Прим. пер.). Его практический смысл — удерживать чулки — стал абсурдным. Постепенно изменения в дресс-коде США стали распространяться на страны Европы и другие развитые страны.