Уильям Ширер - Взлет и падение Третьего Рейха

А что он думал по поводу войны? В этом вопросе Ницше разделял взгляды большинства других немецких философов XIX века. В своем наиболее известном труде «Так говорил Заратустра» Ницше громогласно провозглашал:

«Ты должен возлюбить мир как средство для новой войны, и краткий мир больше, нежели длительный. Я благословляю тебя не трудиться, а сражаться. Я благословляю тебя не на мир, а на войну… Ты говоришь: справедливо ли оправдывать войну? Я же говорю тебе: справедливая война освящает любую цель. Война и мужество совершили больше великих дел, нежели милосердие».

Наконец, в произведениях Ницше содержалось пророчество о появлении элиты, которая станет править миром и дарует нам сверхчеловека. В «Воле к власти» Ницше утверждал: «Набирает силу отважная раса будущих правителей… Задачей будет подготовка… к появлению сверхчеловека, отмеченного особым интеллектом и силой воли. Этот человек и окружающая его элита станут «правителями земли».

Подобные рассуждения одного из наиболее самобытных мыслителей Германии не могли не оставить следа в мировоззрении Гитлера. Во всяком случае, он стал приписывать себе не только мысли Ницше, но и пристрастие философа к преувеличениям, а зачастую и просто его высказывания. Выражение «правители земли» часто встречается в «Майн кампф». Не вызывает сомнений и то, что в конечном счете Гитлер считал себя тем самым сверхчеловеком, появление которого предсказывал Ницше.

«Тот, кто хочет понять национал-социалистическую Германию, должен знать Вагнера», — любил повторять Гитлер.

Это утверждение частично основано на неправильном толковании жизни великого композитора. Хотя Рихард Вагнер, как и сам Гитлер, испытывал фанатичную ненависть к евреям, которые, как он считал, стремятся владеть миром с помощью своих капиталов, а также с презрением относился к парламентам, демократии, материализму и посредственности буржуазии, он в то же время страстно надеялся, что немцы, учитывая «их особый дар», будут «не править миром, а прославят его».

Однако не политические сочинения Вагнера, а его романтические оперы, столь ярко оживившие прошлое Германии, ее героические мифы, схватки языческих богов с героями, демонами и драконами, сцены кровной мести и первобытные обычаи, ощущение предопределенности судьбы, величие любви и жизни и благородство смерти, — все это питало легенды о совершенной Германии и легло в основу мировоззрения, которое Гитлер и нацисты, имея для этого веские основания, восприняли как свое собственное.

Гитлер с раннего детства почитал Вагнера и даже на закате жизни, находясь в сыром и мрачном бункере в штабе армии на Русском фронте и чувствуя, что созданный им миф изрядно скомпрометирован, а мечты на грани провала, любил вспоминать времена, когда слушал творения великого композитора, так много для него значившие. Гитлер черпал вдохновение в Байрёйтских театральных фестивалях и многочисленных посещениях дома композитора («Хаус Ванфрид»), где в ту пору жил сын композитора Зигфрид Вагнер с женой Винифред, англичанкой по рождению, которая одно время являлась близким другом Гитлера.

«Какую радость вселяло в меня каждое творение Вагнера!» — воскликнул, обращаясь к своим генералам и соратникам по партии, Гитлер в ночь на 25 января 1942 года вскоре после первого сокрушительного поражения в России, пребывая в подземном укрытии «Вольфшанце» в Растенбурге.

Кругом, как на Севере, лежал снег и было холодно. Гитлер ненавидел холод и снег, именно этого он опасался и этим объяснял первое поражение Германии в войне. Однако в тепле бункера в ту ночь мысли его были сосредоточены на одном из самых приятных воспоминаний жизни. «Я помню, — говорил он, — свое состояние, когда впервые вступил в «Ванфрид». Сказать: «Я был поражен», — значит, не раскрыть охватившие меня чувства. В самые тяжелые моменты жизни они не переставали поддерживать меня, в том числе и Зигфрид Вагнер. Я был с ними на ты. И я любил их всех и очень любил «Ванфрид»… Десять дней Байрёйтского фестиваля всегда являлись для меня блаженством. Я готов ликовать при мысли о том, что однажды снова смогу побывать там! …На следующий день после завершения Байрёйтского фестиваля… мне очень грустно, словно с рождественской елки сняли игрушки».

Хотя Гитлер тем зимним вечером неоднократно повторял, что считает оперу «Тристан и Изольда» шедевром Вагнера, именно непревзойденное «Кольцо нибелунга» — оперный цикл, состоящий из четырех частей, созданный на основе великого германского эпоса «Песнь о Нибелунгах», над которым композитор работал почти четверть века, — возвратило Германии, в частности Третьему Рейху, так много популярных германских легенд.